Лю Яо: Возрождение клана Фуяо
Шрифт:
Господин Бэймин помолчал, полуприкрыл глаза и ответил:
– Я прорвался сквозь темное пламя со всей силой оставшейся у меня и нанес ему тяжелый удар. Но твой старший брат соединил свое тело с Поглощающей души лампой; его дух стал ядром этой лампы и никогда больше не сможет войти в цикл реинкарнации. Он больше не может считаться человеком, так что, возможно, он мертв.
Мучунь чжэньжэнь некоторое время молчал, прежде чем снова спросить:
– Он узнал вас?
Господин Бэймин продолжал улыбаться, ничего на это не отвечая. Его молчание как бы говорило: «Теперь, когда
Затем он повернулся к Чэн Цяню и доброжелательно сказал:
– Малыш, я вижу тебя уже в третий раз. Подойди сюда.
Чэн Цянь приблизился, но не подошел к Господину Бэймину, как ему было сказано. Вместо этого он молча шагнул к Мучунь чжэньжэню и холодно отдал должное Господину Бэймину, не зная, как к нему обращаться.
Несмотря на то, что учитель и Господин Бэймин, казалось, были очень близки, пока болтали, интуиция подсказывала Чэн Цяню, что на самом деле это может быть вовсе не так.
Если предположить, что все было именно так, как казалось сейчас, Чэн Цянь не мог понять, почему учитель не упомянул их «дедушку» хотя бы один раз за последние несколько лет и почему не пришел похоронить его.
Господин Бэймин опустил голову и терпеливо спросил:
– Ты такой дерзкий маленький негодяй, что решился на медитацию в подобной ситуации. На тебя снизошло озарение?
Чэн Цянь поколебался, прежде чем вежливо ответить:
– Просвещенный вами, старший, и Тан чжэньжэнь, я научился быть бесстрашным перед небом, землей, людьми и всем остальным.
Его ответ всколыхнул в сердце Господина Бэймина множество чувств. С минуту он внимательно изучал Чэн Цяня, прежде чем мягко сказать:
– Хороший мальчик. В конце концов, уничтоженная «родословная» нашего клана Фуяо вновь соединилась.
Чэн Цянь ужаснулся его словам.
Изменившаяся за долю секунды внешность учителя, кажущаяся безжизненной ласка и слова Цзян Пэна о том, что учитель наполовину мертв... все эти детали вспыхнули в голове Чэн Цяня, и перед ним воедино собрался факт, жестокий факт. Чэн Цянь мгновенно понял подтекст многозначительных слов Господина Бэймина.
Он резко повернул голову, недоверчиво взглянув на учителя, внезапно превратившегося в красивого мужчину.
Мучунь чжэньжэнь положил на голову Чэн Цяня ладонь, вздохнув:
– Если бы ты только мог поделиться своими знаниями с четвертым младшим братом… да, Сяо Цянь, твоя догадка верна. «Родословная» клана Фуяо оборвалась много лет назад. Я уже мертвый человек.
Чэн Цянь до скрежета стиснул зубы, но не произнес ни слова.
Мучунь чжэньжэнь не обратил на это никакого внимания.
– Прежний глава клана, а именно, мой учитель, переживал переломный момент в своем уединенном самосовершенствовании и не мог заниматься другими делами. В это время его первый ученик, Цзян Пэн, ступил на Темный Путь управления призраками и сбежал. Я отправился за ним, но переоценил свои способности и стал первой жертвой его Поглощающей души лампы. К счастью, его умения тогда еще не сформировались окончательно, и фрагмент моего первозданного духа смог уцелеть. Итак, я спасся и попал в тело умиравшего
Взгляд Господина Бэймина сделался печальным.
– Ты…
Мучунь чжэньжэнь рассмеялся.
– Я прекрасно справлялся с телом духа ласки. Единственная проблема заключалась в том, что он был слишком жаден.
– А ты не боишься, что твой первозданный дух истощится и рассеется, и что ты никогда не войдешь в цикл перерождения, если будешь использовать мертвое тело как свое собственное?
– тихо сказал Господин Бэймин.
Мучунь чжэньжэнь слегка встряхнул рукавами и бросил быстрый взгляд на свои ноги. Затем, улыбаясь, сказал с безразличным видом, подражая Господину Бэймину:
– Ничего серьезного.
– Учитель, а кто испортил портрет в библиотеке?
– тихо спросил Чэн Цянь.
Мучунь чжэньжэнь поразился:
– Разве я его не убрал? Ой ... наверное, то был я сам. Мой первозданный дух подвергся пыткам в Поглощающей души лампе, так что я не мог не выразить недовольство после того, как сбежал. Кроме того, тело духа ласки было мертво, и я поначалу не мог привыкнуть к нему. Так что, какое-то время, я находился в беспамятстве.
Он рассказывал о тех событиях, но при внимательном рассмотрении они все казались сильно преуменьшенными. Чэн Цянь вдруг почувствовал, как что-то сдавило ему грудь. Он обнял Мучунь чжэньжэня и зарылся лицом в складки его одежды.
Так тепло... как же случилось, что это был лишь обрывок его первозданного духа?
Мучунь продолжил:
– Овладев этим телом, я не смог даже на ноги подняться. Так что я катился и полз, пытаясь вернуться и найти учителя. Однако…
Господин Бэймин стоял одинокой тенью.
– Я увидел Четырех Святых, осаждающих гору Фуяо, - сказал Мучунь чжэньжэнь Чэн Цяню.
– Только тогда я понял, что мой учитель на самом деле был на редкость талантливым демоном, появляющимся далеко не в каждом поколении. Четверо Святых были самыми могущественными людьми того времени. Поле битвы раскинулось от горы Фуяо до Безмятежной долины в двухстах ли оттуда, того места, где мы сейчас стоим. Эта битва вызвала Небесное Бедствие, превратившее долину в море огня. В течение следующих трех лет земля здесь оставалась безжизненной. Один из Четырех Святых погиб, а остальные получили тяжелые ранения. Я думаю, если бы они выбрали другое время, не тогда, когда мастер все еще находился в уединении, кто-то другой мог бы умереть под этим древним деревом.
Затем он повернулся к господину Бэймину.
– Я не знал, что вы уже достигли титула Бэймина. Пожалуйста, простите меня за мое невежество, учитель.
Мучунь чжэньжэнь был намеренно осторожен в выборе слов. По какой-то причине он не упомянул ни один из ключевых моментов: например, как Цзян Пэн встал на Темный Путь? Зачем ему убивать Мучуня? Как Господин Бэймин вступил на эту дорогу? Кто были эти Четверо Святых? И почему они так отчаянно сражались?
От начала истории и до ее конца Мучунь обозначил лишь ход событий без какого-либо упоминания причин.