Люба

Котегова Татьяна Николаевна

Вера и Надя, студенческие подружки, осуждали образ жизни подруги, но Люба не желала их слушать. Тем более такого крепкого брака не было ни у Веры, которая была в разводе и растила дочку Лизу одна, ни у Нади, побывавшей дважды замужем и без детей. Поэтому после стольких лет совместной жизни, так сказать житья душа в душу, уход мужа был ударом под дых. И вот сейчас, сидя на полу в прихожей, Любовь Яковлевна Мороз пыталась восстановить дыхание и обрести хоть какую-нибудь почву под ногами.

Глава 4

– Мам, а где папа? – спросил Женька, когда вся семья

села ужинать.

– Мам, а скоро каникулы? – вторил за братом младший Макс.

Затем братья тут же стали обсуждать какие-то школьные дела между собой, забыв получить ответы на свои вопросы. Люба не спешила с ответом по поводу их отца, она еще не продумала стратегию поведения с детьми. В голове был полный кавардак, и требовалось время.

– Ешьте и марш делать уроки! – проговорила она строгим голосом и нежно провела рукой по головам своих мальчиков. В глазах тут же вскипели слезы. Мальчики, увернувшись от ее руки, выскочили из-за стола и бросились в свою комнату. Ребята были как раз в таком возрасте, что любой проявление материнской ласки встречалось в штыки, поскольку себя они считали уже взрослыми и все эти сюси-пуси годятся только для девчонок. Люба вздохнула и стала убирать со стола. Движение были чисто механическими, так как в мыслях она была не здесь. Раздался телефонный звонок.

– Любаша, привет! – раздался в трубке голос Веры, – Давно не виделись. Может, пересечемся?

– А от меня муж ушел, – выпалила Люба.

– Да ты что!!! Люба, я сейчас хватаю Надюху и мы к тебе! Жди!

Вера тут же отключилась, а Люба еще минут десять стояла с прижатой трубкой к уху, устремив свой взгляд в никуда.

Вера не соврала, и через час три подружки сидели на кухне и распивали чаи с валерьянкой.

– Козел он! – в сердцах произнесла Вера.

– Типичное поведение для мужика, – констатировала факт Надежда, – ты сама Люба виновата!

– В чем же? – взвилась Вера

Люба молча сидела, переводя взгляд с одной подруги на другую. Спорить или говорить у нее не было сил. Ну и пол флакона валерьянки тоже сказывалось.

Надежда подняла указательный палец вверх и продолжила.

– Дамочки, я уже не раз была замужем и их натуру изучила досконально. Рубашечки, пельмешки, поцелуйчики хороши на определенных этапах совместной жизни – в самом начале. Потом «мужик» к этому привыкает и воспринимает как должное. Ты уже у него ассоциируешься как удобный диванчик. Нет уже ни страстей, ни взрыва вулкана, все мило чинно и благородно, одним словом БОЛОТО.

Вера уж подпрыгивать начала от переполнявших эмоций.

– Болото? Ты еще поищи такое болото! Люба с него пылинки сдувала, чуть тапочки в руках не приносила, а он…

– Вот именно, тапочки. Скукотища! Мужику нужна «женщина – праздник», – не отступала Надя.

– Уж не ты ли у нас «женщина – праздник»? – ехидно спросила Вера.

– Нет, – спокойно

ответила Надежда, – но работаю над этим.

– А как это быть такой? – робко поинтересовалась Люба.

Подруги дружно на нее уставились. Надя встала и решительно шагнула к Любаше.

– Вставай, пошли.

– Куда?

– Да тут, не далеко, – усмехнулась Надя и притащила Любу к большому зеркалу.

– Вера! – гаркнула Надя, – иди сюда. Теперь смотри и говори, что ты видишь в отражении.

Вера сначала недоуменно посмотрела на Надю, потом посмотрела на Любу, и в глазах забрезжило понимание.

– На голове култышка – сплошной комок из волос. Ты, когда в последний раз стриглась? Брови разрослись. Грудь… а где лифчик то? Все висит! Фигура тоже расплылась. Ноги, когда брила последний раз? А в чем ты вообще одета? За Гришкой, что ли донашиваешь?

И вот так, сантиметр за сантиметром подружки обследовали Любашу с ног до головы.

Люба вернулась на кухню весьма в подавленно состоянии.

– Я ужасна! – зарыдала она.

– Да не в этом дело, – чуть не сплюнула Надя.

– Люба, ты все такая же хорошенькая молодая женщина, – поддержала ее Вера, – просто ты все это запрятала и завуалировала.

– Все, хватит реветь, – приказала Надя, – будем чистить перышки, приводить себя в порядок.

Затем озорно улыбнулась и подмигнула:

– Девочки, жизнь не заканчивается. Все только начинается!

Глава 5

– Гриша, мне денежку надо, – капризно надула губки Алла.

– Сколько?

– Нууу, – задумалась девушка, и едва заметные морщинки появились на абсолютно гладком лбу, – мне нужно в салон красоты, потом что-нибудь из одежды, а еще на такси и …

Григорий улыбался, слушая Аллу. В отличие от жены, Аллочка могла на себя любимую потратить очень-очень много. И ее не волновал вопрос денег, вернее, где их взять.

– Милая, ты же вчера только была и в салоне, и в магазине.

– Ты думаешь, это мне надо? Это все для тебя, милый, – пылко заворковала любовница, подходя к Грише, – тебе же понравилось?!

Григорий вспомнил, в каком наряде вечером встретила его Алла с работы: в комнате, освещённой десятками настольных свечей, в черном прозрачном пеньюаре на обнаженном теле, в черных чулках в сеточку и на высоких каблуках, сидя на столе. Гриша едва успел снять брюки.

Даже сегодня, от одних воспоминаний, он готов задержаться дома. Он прижал к себе податливое тело и в очередной раз мысленно согласился со своим уходом от жены. Она бы такого никогда ему не устроила, в лучшем случае в банном халате со словами «спокойной ночи дорогой, я устала».