Люби меня, ковбой!
Шрифт:
Деннис повеселел.
— Думаю, из нас вышла бы славная пара.
Еще один отголосок. Бетси захотелось плакать.
Один Деннис говорил о единстве сердец, а другой, тот, чьи поцелуи и прикосновения превратили ее тело в пламя желания и чуть не довели до исступления, этот Деннис говорил только о телах.
И все же, непонятно как, она снова оказалась в его объятиях. Непонятно как, она оказалась лицом к нему, и снова его губы встретились с ее губами, как старые добрые друзья. И она не понимает, почему опять тянется к нему
Но, похоже, ей было мало влюбиться в дух этого мужчины. Потому что теперь ее пальцы медленно расстегивали пуговицы на его рубахе.
Как профессиональный психолог, она понимала, что сходит с ума.
Она остановилась, тяжело дыша, и заставила себя оторваться от него.
Деннис тоже тяжело, прерывисто дышал.
— Что-то не так? — спросил он.
— Да.
Он застыл.
— Настолько плохо?
— Настолько хорошо. Ты, Деннис, искусный любовник. Но я не хочу быть твоей временной забавой.
— Ты знаешь, что я не могу предложить тебе ничего большего, — тихо ответил он. — Но ты действительно очень нравишься мне. И мне кажется, нам довольно неплохо вместе.
— Я еду домой.
— Не домой, а в отель, — быстро поправил он. — Да, ты права, уже поздно.
Он открыл дверцу ее машины и помог ей сесть.
— Кстати, о моей шляпе, — добавил он. — Может, ты попробуешь добыть ее дня меня? Мне ее ужасно не хватает.
Еще бы, подумала Бетси.
— Я попытаюсь, — сказала она — Но не обещаю.
— И на том спасибо. Я позвоню тебе завтра. Будь осторожна за рулем.
— Это ты, Деннис Корнуэл, будь осторожен. Я не имею привычки сбивать ни в чем не повинные сосны.
Но он не усмехнулся.
Что поделаешь?
10
Бетси вошла в отель. В фойе было тихо. На диванчиках сидели небольшие группы байкеров, некоторые из них были со своими женами и детишками.
Кое-кто из них помахал ей, и она ответила тем же, направляясь к лестнице, ведущей на второй этаж. Трудно было поверить, что сегодняшний день начался с того, что она завалила целый ряд мотоциклов.
Ей казалось, что с тех пор прошла целая вечность.
По правде говоря, каждый день, который она проводила в компании одного из Деннисов, казался ей вечностью. Сколько моментов радости и печали было в этих днях! Жизнь была такой насыщенной и полнокровной! И Бетси не знала, плакать ей или смеяться над всем, что произошло с ней за это короткое время.
— Почему ты так поздно возвращаешься, малышка? — услышала она за спиной голос Денниса.
Она испуганно вздрогнула и обернулась. Он стоял на ступеньке позади нее.
Она уже хотела ответить, но Джулия, сидевшая за стойкой, подозрительно посмотрела на нее.
Бетси беспечно улыбнулась
Деннис шел рядом с ней.
— Почему ты так торопишься, малышка?
— Потому что не собираюсь на глазах у публики разговаривать сама с собой, — проворчала она. — А ты где был? Тебе известно, что уже очень поздно?
— Известно, — ответил он, открывая дверь своим ключом. — Признаться, мне нравится, когда ты ворчишь и придираешься, как сварливая жена, — добавил он.
Как только они вошли в комнату, Бетси включила свет и набросилась на него:
— Тебе это не надоело?!
Он метнул свою шляпу, и она, пролетев по воздуху, повисла на краю зеркала. Перышко в полете очертило голубую дугу.
— А теперь скажи мне, что так взбесило тебя? — спросил он.
— Ты! — выкрикнула Бетси. — Неужели тебе совершенно наплевать на то, что люди не видят и не слышат тебя? Неужели ты не хочешь вернуться к нормальной жизни, Деннис?
Его беззаботность и веселое настроение вмиг испарились.
— Ты говоришь о той жизни, где я должен уволить с работы человека, который спас мне жизнь? — горестно проговорил он, повернувшись к ней. Он обхватил руками голову. — Нет, черт побери, я не хочу возвращаться в ту жизнь, Бетси. И да, мне плевать, что никто не видит и не слышит меня. По крайней мере, никто не видит, как мне стыдно быть тем, в кого я превратился из-за того мерзавца. Меня вполне устраивает, что ты можешь видеть и слышать меня, Бетси.
Он подошел к туалетному столику, снял с зеркала свою шляпу и уставился на голубое перо. Потом, держа шляпу в руке, подошел к ней и заглянул в глаза. Она стояла, не смея отвести взгляд в сторону.
Неожиданно он протянул руку, вынул из кармашка ее рубахи перо и воткнул под ленту шляпы, рядом со своим. Затем надел шляпу на Бетси.
— Знаешь, малышка, только с тобой я становлюсь тем, кем хочу быть.
Наконец все накипевшие за день эмоции выплеснулись из ее сердца. Слезы струились по щекам, и она не в силах была сдержать их.
Деннис обнял ее.
— Ты не должен так говорить, Деннис, — бормотала она, всхлипывая.
Он крепче прижал ее к себе, и она привычно положила голову ему на плечо. И пока она всхлипывала, вздрагивала, шмыгала носом и вздыхала, он молчал, нежно и терпеливо поглаживая ее по спине и плечам.
Наконец она успокоилась и подняла голову. Не говоря ни слова, он протянул ей носовой платок. Она вытерла слезы, высморкалась и снова бессильно уронила голову на его плечо.
— Я люблю тебя, Бетси.
Она снова подняла голову.
— Ты не можешь любить меня.
— Могу, — спокойно сказал он. — И мне кажется, что ты тоже меня любишь.
Она посмотрела ему в глаза, и то, что она увидела там, заставило ее сердце замереть. На правду можно ответить только правдой, грустно подумала она.