Люби меня.
Шрифт:
Эльфенок встала на ноги, и принялась описывать свой поход к врачу, процедуру УЗИ, показывая на крохотную точку на плакате. А я лежал, смотрел на нее снизу вверх, и не мог отвести взгляда от ее лица, казалось, сияющим внутренним светом, глаз, горящих озорным блеском, нежностью и любовью, от любимого мною носика, губ.
– Я люблю тебя, - тихо прошептал я, Эльвира замерла на полуслове. Опустилась рядом со мной, погладила по щеке.
–
– Теперь понимаю отца, - спустя несколько минут сказал я, когда к чувству радости и счастья примешался страх.
– Отставить панику!
– скомандовала моя малышка.
– Слушаюсь!
– выдохнул я. Открыл глаза, взгляд остановился на крохотном пятнышке на плакате.
– Как фотку вешала?
– строго спросил я, воображение уже рисовало картины, как жена с молотком взбирается на лестницу. А если бы она упала? Или еще что стряслось, не дай Бог!
– Вилку позвала на помощь, - улыбнулась Эля, - Но так как лестницы у нас нет в доме, решили позвонить и попросить помощи у народа. Потом вспомнили, что у нас только два друга подходящего роста. Гавра найти не смогли, трубку не берет. И Вилка предложила позвонить Радиму.
– И он приехал?
– рассмеялся я, представляя картину: Вилка и Радик в одной комнате. Весело, наверное, было.
– Ага, примчался, - Эльвира уже смеялась в голос, - 'Приличные тётеньки вызывают гопника на помощь' - вот так орала Вилка в телефон на всю квартиру. 'Гопник' ждать себя не заставил, приехал через двадцать минут. Вилора даже секундомер поставила на сотовом, так, ради шутки.
– А Радим чего?
– смеялся я, представляя описываемую сцену.
– Ничего, молча, повесил все, и уехал, - отмахнулась жена, потом посмотрела на меня, - Я вот часто думаю, он так спокойно сносит все ее нападки, она ведь его даже по имени не зовет, кроме как лысым гопником. А он терпит, притом мола. Почему?
– Любовь зла, - проговорил я, перестав смеяться.
– Думаешь, она ведет себя так из любви к нему?
– предположила Эля, посмотрел на жену, щелкнул по носу.
– Про Вилку это ты мне расскажешь, а вот Радим ее любит, - раскрыл я тайну друга.
– Правда? Откуда информация?
– Эльвира от любопытства даже подпрыгнула,
– Из первых уст, - ответил я, - Когда мы день рождение Радика праздновали. Помнишь?
– Угу, - кивнула жена, - Вилка еще не смогла прийти.
– Ага, не смогла, а парень ждал ее, потом напился, и начал душу изливать нам с Гавром, - рассказал я.
– Теперь понятно, почему Радим был пьяным трупиком на своей вечеринке, - смеялась Эльвира,- А Гавр почему напился? Из солидарности?
– Ааа, нет, - решил уже все рассказать я любимой, - Тут еще интереснее. Гаврил Ефимович пару месяцев назад подвергся насилию, теперь приобрел психологическую травму, и маниакальное желание найти обидчицу.
– Отомстить?
– предположила любимая.
– Ага, отомстить и жениться, - мне уже надоело вести разговоры, хотелось обнять жену, и поздравить, как следует. Хотелось встать перед ней на колени, подарить весь мир, и себя в качестве бонуса, но мир ей не нужен, а я был у нее и без этого. Просто принадлежал ей, давно, и навсегда.
Спустя несколько месяцев
Ильяс
– Мы с парнями мебель всю расставили, как ты и хотела, - отчитывался я тихим голосом, стараясь не разбудить дочурку, спящую на моих руках. Крошечный ангелочек двух дней от роду, с черными кудряшками и карими, почти черными глазенками. Смотрю на нее, улыбаюсь, и не могу наглядеться. Даже не хочется в кроватку укладывать, так бы и держал на руках.
– Отлично, уже домой хочется, - пожаловалась жена, - Устала от людей в белых халатах.
Все-таки уложил дочку в детскую кроватку, а сам подошел к Эльфенку. Обнял, погладил по спине, поцеловал в макушку.
– Завтра обещали выписать, - сказал я, а взгляд уже вновь вернулся к спящей Диляре. Улыбнулся, вспомнив наши жаркие споры с женой по поводу выбора имени ребенка. Обычно я уступал жене во всем, но тут был непоколебим, взамен пообещав, что второму ребенку имя выбирать будет Эльфенок.