Любимая землянка адмирала
Шрифт:
Кроме меня.
— Кассиус, сын дома Рейна, — голос Марцелла гремит, будто гроза, отражаясь от купола. — Ты обвиняешься в измене Тэрре. Ты отдал кровь чужой. Землянке. Ты понимаешь, что это значит?
Его глаза сверлят меня. Я выдерживаю его взгляд выпрямляясь.
— Это значит, что кто-то хочет использовать законы, чтобы избавиться от меня.
Гул проходит по залу. Советники в боковых ложах обмениваются взглядами. Они знали, что я не склоню голову, но не ожидали, что я атакую первым.
Марцелл
— То есть, ты не отрицаешь своей вины?
— Отрицаю ли я, что спас жизнь? Нет. Я горжусь этим, — мои губы трогает легкая улыбка.
По залу проносится возмущённый ропот. Один из старейших советников, Керос Виллар-Винд, встаёт, его голос дрожит от гнева:
— Ты посмел смешать свою кровь с чужой! Это осквернение!
— Это Право Долга! — мой голос громыхает по залу, перекрывая шум. — Я обязан был спасти её. Это часть наших законов, — обвожу зал руками. — Или вы забыли?
В ответ раздается молчание. Затянувшееся и плотное, как тучи перед бурей.
Я продолжаю:
— Если вам удобнее видеть во мне предателя, тогда скажите это прямо. Признайтесь, что вам не нужен закон, если он мешает вашим интересам. Но если вы ещё считаете себя воинами, если хоть кто-то из вас имеет честь, то вы обязаны признать: я поступил по праву.
Марцелл подаёт знак, и зал затихает.
— Ты хочешь убедить нас, что твой поступок был честью?
Я улыбаюсь — не весело, а так, что даже самые высокомерные советники напрягаются.
Вскидываю подбородок:
— Не я хочу вас убедить. Закон уже сказал за меня.
Секунды тянутся. Советники переглядываются. Они понимают, что, если признают меня виновным, это разрушит всю систему.
Марцелл смотрит на меня долго. Затем наклоняется вперёд и медленно произносит:
— Суд объявляет перерыв.
Глава 49.
В силу того, что я рано свыклась с мыслью о том, что мамой мне не стать из-за синдрома, фрагментированного ДНК, знания о том, как протекает беременность, обошли меня стороной.
Общее представление я, конечно же, имею. Но, мама дорогая, почему никто не сказал мне про токсикоз, который вынуждает меня проводить в туалете по десять минут каждое утро?
Я стала очень чувствительная к запахам, и даже состав и нормы питания пришлось сократить чуть ли не на девяносто процентов. Теперь я ем то, что по моему пониманию, не воняет. А это самая простая, безвкусная и скучная еда, вроде каш и протеиновых батончиков.
С моего последнего разговора с вилларом прошло два дня. Всего лишь два дня. Или уже два дня?
Я не нахожу себе места, и поэтому в моменты, когда мне не хочется согнуться пополам от тошноты, все-таки покидаю номер и пытаюсь
— Неслыханно, — сокрушается старый виллар, который с такой же немолодой супругой прогуливается вдоль коридора Эллизиума. — Чтобы руководство Тэрры с делегацией направлялось с визитом на малобюджетную станцию вроде этой?
Так-так. Сердце начинает биться чаще, пока я скромно слушаю продолжение беседы.
Зачем шишкам Тэрры прилетать сюда?
То, что старый виллар не лжет, я понимаю, когда вижу штабеля персонала, что рассеивается по Эллизиуму, словно стая организованных муравьев.
На станции точно ожидаются высокопоставленные гости, которых нужно будет если не разместить в Эллизиуме, так хотя бы предложить остановиться.
— Думаешь все дело в том адмирале?
Я чуть не запинаюсь за собственные ноги, когда слышу вопрос спутницы старика.
— Сестра говорит, что он бросил вызов уставу.
Бросить вызов уставу вилларов — звучит возмутительно и как раз в стиле Кассиуса.
— Такое никому не сходит с рук, — ворчит старик. — Даже адмиралам! — поднимает указательный палец в воздух он.
— А как же тогда меняются законы, а? — задает ему правильные вопросы жена.
На этом моменте я перестаю идти за ними следом. Вместо этого я, глядя перед собой и не замечая никого и ничего, бреду по Эллизиуму, про себя анализируя те крупицы информации, которыми обладаю.
Это точно Кас. Ну кто еще может бросать вызов куче шишек? Я, конечно, еще не видела, чтобы он так себя вел, но что-то мне подсказывает, что такой поступок будет соразмерен масштабу его личности.
Надо же, такая трусиха, как я, встретила мужчину, который не боится почти ничего.
— Четыре пропущенных звонка, — говорит Нова, стоит мне вернуться в номер.
— Пропущенных? От кого? — замираю на пороге с бешено бьющимся сердцем.
— С вами хотел связаться Кассиус Виллар-Рэй.
— Соедини нас! — быстро иду к голографическому экрану. — Быстрее, Нова! — настаиваю я, потому что существование в неведении меня доконало.
Сердце бьется в груди радостно и гулко, я ощущаю, как пульс стучит по вискам.
— Соединение невозможно, так как Блэк Абисс в этот момент пристыковывается со Станцией Конфедерации Рас. Пожалуйста, подождите, пока маневр будет завершён…
Нова не успевает договорить, а я уже бегу из номера вдоль коридора.
В стыковочный отсек меня не пускают суровые военнослужащие с бластерами наперевес. Блин, а я так бежала! Велено ждать. И, как назло, время тянется так медленно, что я недовольной кошкой расхаживаю по коридору, ожидая, когда лампы отсека сменят свой предупреждающий красный цвет на долгожданный зеленый.