Любимец публики

Алистер Дениза

— Продолжайте, — поощрил Дик, едва она неуверенно умолкла на полуслове.

— …настолько предсказуемы и стереотипны, как ваши. — Мелли воинственно вздернула подбородок: дескать, сам напросился!

Дик глубоко вздохнул, продемонстрировав ровные белые зубы. Похоже, он ничуть не обиделся на грубость.

— Метко сказано! — фыркнул он, и от скучающего вида не осталось и следа. — А разве вы сами не судите меня по тому типу киногероя, что мне приходится изображать на экране? Знаете, этакий супермен: стоит щелкнуть пальцами, и высокая

длинноногая блондиночка послушно кидается на шею… — Конечно, не следовало дразнить собеседницу, но удержаться он не смог.

— Скорее, в постель, — невольно улыбнулась Мелли, вспоминая последний его фильм. Да, там Дик Грейсон показал себя во всей красе — и в прямом, и в переносном смысле. Неужели можно взглянуть на эти широкие плечи и не вспомнить, как под загорелой кожей перекатываются мускулы? Вот и нечего глазеть на эти плечи, сердито приказала себе она.

— Так вы признаете свою вину?

Мелли удрученно поджала губки. В сообразительности мистеру Грейсону не откажешь: глупо отрицать, что ее инстинктивная агрессия и в самом деле направлена не столько на собеседника, сколько на тот самый тип красавцев, которых он обычно играет. Роли кассовые, но не особо трудные; вот в двух словах секрет головокружительного успеха Дика Грейсона.

— А вдруг во мне погибает второй Лоуренс Оливье? — предположил он. — Вижу, вам трудно в это поверить… — Дик страдальчески вздохнул.

Невозможно было не улыбнуться в ответ.

— Вы хотите сказать, что в жизни не станете вести себя как самовлюбленный, поверхностный, вздорный эгоист?

— Не ждите от меня чудес. Я никогда не даю опрометчивых обещаний, — перебил он, трагически воздевая руки. — Душа моя — потемки. Допустим, я пообещаю не называть вас «малышка». Это будет непросто, но я сделаю все возможное.

— У меня просто-таки камень упал с души, — торжественно заверила Мелли.

Глаза ее лукаво сверкнули. На экране Дику Грейсону часто доводилось отпускать остроты согласно сценарию. Но этот едкий, язвительный сарказм — качество явно врожденное — пришелся Мелли куда более по душе, нежели слащавые, клишированные шутки.

С каждой минутой она убеждалась: хотя персонажи Дика Грейсона и примитивны, сам он натура сложная и многогранная. И так возбуждающе красив! Мелли нехотя отвела взгляд от мускулистых рук, покрытых легким пушком.

— Вот так-то лучше, доктор, куда лучше, — похвалил он с ехидцей. — Вам волей-неволей придется привыкать к нам, звездам мирового экрана, вы ведь теперь полноправная участница съемочной группы.

— Пожалуй, вы правы, — пожала плечами Мелли.

Когда Мелани Мюррей предложили консультировать тот самый фильм, в котором играла ее сестра, она не поверила собственной удаче. Врач, с которым заключили контракт, угодил в больницу и, естественно, приехать не смог. Эпизоды, связанные с медицинской практикой, снимать еще и не начинали, уверяла Кэрол; впрочем, их можно по пальцам пересчитать. Словом, работа не бей лежачего! Мелли только что

уволилась из клиники, в которой работала, и нуждалась в небольшой передышке, чтобы определиться в отношении будущего. Но теперь, оказавшись в штате Мэн, она пожалела о собственной опрометчивости.

— А в группе не станут возмущаться, что я, дескать, получила работу только благодаря Кэрол?

— Семейственность — не худший порок шоу-бизнеса.

— Вы хотите сказать, что контракты до сих пор заключаются в постели? — фыркнула Мелли.

— Что за детская наивность! — мягко поддразнил актер. — Я скорее имел в виду заказные убийства, вымогательство и шантаж, но, по слухам, и добрый старый способ по-прежнему в почете.

Глядя прямо в нахальные синие глаза, Мелли отчаянно пыталась понять, шутит собеседник или нет.

— В моем случае все вышло как бы само собой, — признала она. Ей сразу предложили умопомрачительную зарплату, а про рекомендации и не спросили. Просто получили согласие и прислали билет первого класса.

— Не тревожьтесь, — посоветовал Дик, лукаво улыбаясь. — Я заставлю вас отработать каждый цент вашего гонорара.

С некоторым запозданием Мелли осознала, что Дик Грейсон — ее новый босс и разумно было бы принять это во внимание, прежде чем говорить ему колкости. Чего доброго, в самом ближайшем будущем ей придется горько пожалеть о собственной несдержанности.

— Я полагал, вы без ума от кинозвезд, — продолжал он. — Да не злитесь вы! Но, поскольку к звездам вы явно равнодушны, остается предполагать… Разбитое сердце, неудачный роман, что-нибудь в этом роде. Хотя вы явно не из тех женщин, которые… — Дик помолчал, взвешивая слова. Представительнице прекрасного пола, даже такой сдержанной, как эта, вряд ли понравится, если намекнуть, что в жилах у нее не кровь, а вода.

— Не из тех, что выставляют себя идиотками из-за мужчины?

— Именно это я и имел в виду, — с облегчением кивнул он.

— Да, я не такая, — отрезала Мелли. Она вовсе не собиралась объяснять, почему ей пришлось оставить любимую работу. Причиной тому и впрямь явился мужчина. И любовь тоже, если верить Кларку Симпсону.

С первых же дней пребывания в клинике, где Кларк занял вакантную должность хирурга, он не скрывал своего интереса к хорошенькой подчиненной. Его не поощряли, но в поощрениях он и не нуждался. Кларк привык к легким победам и полагал, что Мелани Мюррей ничем не отличается от прочих.

Поначалу он воспринял отказ как элемент любовной игры. Обнаружив же, что играет сам с собой, повел себя низко и гадко, всеми доступными способами давая понять, что им двоим в клинике не ужиться. Конечно, Мелли следовало бороться за свои права, но у бедняжки не хватило духу подать на негодяя в суд за превышение служебных полномочий. Даже если бы она и выиграла процесс, ее профессиональная репутация оказалась бы безнадежно подмоченной. Отъезд в Америку стал единственным выходом из патовой ситуации…