Любимец женщин
Шрифт:
Однако в спартанских условиях, в которых я живу сейчас, тоже есть свой плюс. Понимаешь, без скольких вещей в жизни можно совершенно спокойно обходиться.
Поспав два часа, я проснулась. Показалось, что мне в ухо кто-то заполз. От этих насекомых, живущих у меня в номере, потихоньку начинает ехать крыша. Я до того уже стала их опасаться, что отнесла одного из них на ресепшн. Спрашиваю: «Эти жуки не опасны?». Администратор заверил меня, что нет. Вот только спать мне от этого больше не захотелось.
Проснувшись на третий день, я подумала: «Что-то тихо… Ни сигналов автомобильных, ни людских голосов – повымерли, что ли, все?». Потом прислушалась – вроде, на месте. Кажется, я просто адаптировалась к жизни в Мумбаи и перестала обращать
После завтрака пошла по галереям. Билет в «National Gallery of Modern Art» стоил 250 рупий, внутри было бедненько и скучненько. А вход в «Jehangir Art Gallery» – хоть и бесплатный, но внутри оказалось на удивление интересно. Правда, при посещении последней у меня возникло несколько вопросов: «Где они взяли такие чистые улицы в Мумбаи, как на одной из картин?» и «По какому принципу раздают награды?». Больше всего мне запомнились работы Вивека Кумавата – портреты, состоящие из цветных картинок. Среди них был даже Майкл Джексон. Внимательно разглядывая картины и читая их названия, я обошла обе галереи за полтора часа. Да уж не много искусства в центре Мумбаи!
Больше планов на сегодняшний день у меня не было. И от нечего делать я отправилась на Овал Майдан. Уселась на травке с книжкой индийских притч и наблюдала, как индийцы играют в футбол, крикет и просто отдыхают. Боже, какие же они спокойные и неторопливые!
Вера в реинкарнацию сделала Индию очень апатичной, здесь никто никуда не спешит. В Индии люди никогда не чувствовали время. Нет этого чувства и сейчас. Несмотря на то, что все носят часы, чувства времени ни у кого нет. Кто-то скажет: «Я приду в пять часов вечера». Это ни о чем не говорит. Человек может прийти в четыре, он может прийти в шесть, а может и вовсе не прийти; ко времени здесь относятся несерьезно. Дело не в том, что человек не выполняет свое обещание; у него просто нет чувства времени. Откуда оно может взяться, если мы находимся во власти Вечности? Зачем спешить, если у нас много жизней? Можно никуда не спешить: рано или поздно ты опять появишься на этом свете. Теория реинкарнации сделала Индию очень пассивной, скучной. Из-за нее индусы полностью потеряли ощущение времени. Эта теория позволяла людям постоянно что-то откладывать на будущее. А если можно отложить что-то на завтра, то сегодня можно ничего не предпринимать, но «завтра никогда не наступает». А в Индии хорошо знают не только как откладывать назавтра; в Индии даже знают, как отложить до следующей жизни.
Особенно меня умилило, что у многих людей очень худенькие ножки. Как у детей, так и у взрослых, даже мужчин. Такое ощущение, что если подует сильный ветер – они на этих ножках не удержатся и улетят. Еще заметила, что молодые люди ходят, держась то за ручку, то за попку. Никак не могу понять, то ли это местные геи, то ли у них приняты такие нежные отношения между друзьями мужского пола.
Вообще местные люди мне не особо интересны. Иностранцев же здесь практически не видно. Смотреть здесь нечего. Грязненько, скучненько, бедненько. Если в остальных индийских городах также как в Мумбаи, то меня уже пугает продолжительность моего тура в полтора месяца. Хотя меня ведь предупреждали, что в Мумбаи делать нечего. Что ж, будем надеяться, что началось с ада, а закончится раем.
Пообедала я в «Food Inn». Очень мне нравится этот ресторанчик неподалеку от моего отеля. Вкусно и дешево. За обедом позвонила сыну уточнить, поймет ли он русские слова, написанные английскими буквами. Дело в том, что в местных Интернет-кафе русских букв на клавиатуре никогда не было. Тимур сказал, что поймет. И, доев суп, я отправилась писать ему письмо о своей нелегкой мумбайской жизни.
Из Интернет-кафе я побрела к Воротам Индии. Уселась на бордюрчике и коротала вечер, глядя на спокойную гладь Арабского моря. Ко мне потихоньку начал подходить народ. Причем не нищие и попрошайки как обычно, а более приличный. Первым был некий израильтянин, похожий
Я пересела поближе к моим соседям справа, и мы заговорили. Вскоре оказалось, что одного из них зовут Джаеш, другого – Шахид, а третий мне так и не представился. Джаеш и непредставившийся работают в HR-компании, подбирают индийские кадры. А Шахид занимается консалтингом. Ну, в общем, приличные ребята, где-то моего возраста.
Сидя на бордюрчике и разглядывая светящиеся окна «Тадж Махала», мы проболтали часа два. За это время сделали фотки, обменялись мейлами и попили чаю с молоком из маленьких чашечек. Его на ходу разливают из термосов снующие туда-сюда торговцы. Чашечки же выкидывают прямо в море. Я спросила у Джаеша, зачем так делать. Он говорит: «Ну а что, это же не загрязняет…». Я: «Ну да, грязнее, чем есть, уже не будет!».
Мы обсудили как русские, так и индийские традиции. Джаеш ответил на все интересующие меня вопросы. Я узнала, что традиционное платье со штанами и накидкой называется панджаби дресс. Еще спросила, зачем люди жгут костры на улицах. Джаеш говорит: «Греются. Сейчас зима – холодно». «А я думала, мусор сжигают, – говорю. – А зачем там, где орехи продают, у них тоже всегда горят костерки?». Джаеш: «Ну это чтобы подогреть, если ты хочешь теплые или горячие». «А я думала, что это они маленький мусор жгут!» – призналась я. Короче, вместе посмеялись над моими буйными фантазиями.
Кроме того, Джаеш объяснил мне, что у Ворот Индии собираются в основном не мумбайцы, а приезжие индийцы. Они приходят сюда прогуляться и сплавать на острова. И все эти снующие туда-сюда фотографы просто необходимы, потому что у многих индийцев нет фотоаппаратов. Или большие шары, которыми тебе то и дело преграждают путь… Оказывается, это развлечение для индийских детей. А то, что эти фотографы и торговцы вяжутся ко всем без разбора, пожалуй, единственный их недочет. Надо им более избирательно вязаться. Потому что поначалу меня это, конечно, очень раздражало. Но теперь, после объяснений Джаеша, я уже не так на них злюсь. Тем более, что понимаю – торгашество и приставучесть у индийцев в крови.
В общем, если в предыдущие два дня у меня было не очень приятное впечатление об индийцах, сложившееся от попрошаек и торговцев на улицах, то сегодня, пообщавшись с Джаешем и его друзьями, образованными и занимающими приличные должности, я изменила свое мнение об индийцах.
Распрощавшись со своими новыми знакомыми, я отправилась ужинать в «Food Inn». Заказала цыплячьего супчику и, поскольку мест на первом этаже не было, села на втором. Там было прохладнее и дороже. Когда я уже доела суп и собиралась идти спать, ко мне подсел молодой человек и пригласил за столик к себе и своему дядюшке. Я согласилась пообщаться с ними минут десять-пятнадцать.
Оказалось, молодого человека зовут Ибидо, а его дядюшку – Джон. Они родом из Кении и занимаются кофейным бизнесом, путешествуя по всему миру. Они провели два дня в Дели и два-три дня пробудут в Мумбаи. Живут они в пятизвездочном отеле с собственным пляжем в районе Бандры. Вот бы нам с утра познакомиться. Я бы с удовольствием с ними позагорала.
Ибидо с дядюшкой всячески зазывали меня в гости: «Поехали, у нас там есть пляж!». Я говорю: «Ага, а ничего, что уже девять вечера, или у вас солнце по заказу включается?» Они: «Нет. Но зато у нас есть сауна, спа, тренажерный зал и еще куча всего. Мы тебе снимем номер». Номер там стоит 250 долларов – для пятизвездочного отеля недорого. Предложение было весьма соблазнительным. Особенно учитывая условия, в которых я живу, – делю свою кровать с этими коровидными насекомыми. Но я прикинула, что люди незнакомые и, даже если и обеспеченные, с какой стати им снимать мне номер за просто так?.. Наверняка будут иметь какие-то притязания. А я даже в голодные времена отдаться за номер в отеле, пусть и пятизвездочном, пока не готова.