Любимые волшебные сказки
Шрифт:
Тут потемнело всё вокруг — это Ворон-Вороневич прилетел. Поел он и прилёг отдохнуть. Тогда выходит к нему царевна и говорит:
— Ворон-Вороневич, надоело мне одиночество, дай я рядышком с тобой посижу.
— А, привыкать начинаешь! — рассмеялся Ворон-Вороневич.
— Ну как же, я ведь совсем одна.
Лёг он ей головой на колени, и она начала его кудри расчёсывать. А сама продолжает:
— Совсем я одна. Вот кабы мой любимый брат Ванюшка ко мне пришёл. Да только ты не допустил бы его, убил бы со зла.
— Почему убил бы? — удивился
— А что бы ты с ним сделал?
— Вот глупая! Что бы сделал? Накормил бы, напоил бы да в путь проводил бы.
Только сказал — раз! — царевич и выскакивает.
— Здравствуй, Ворон-Вороневич!
— Ай, молодец, Иван-царевич, перехитрил меня, — засмеялся Ворон-Вороневич. — Ну, раз я слово сказал — сдержу, не трону тебя.
Устроил Ворон-Вороневич по случаю встречи богатый пир. Стали они пить-гулять. Тогда говорит Иван-царевич:
— Ай, Ворон-Вороневич, какая в тебе сила!
А Ворон-Вороневич смеётся:
— Разве это сила? Пойдём со мной в подземелье, вот тогда ты посмотришь, что такое сила.
А Елена Прекрасная предупреждала: "Смотри, Иван-царевич, поведёт он тебя в своё подземелье. Там у него меч есть волшебный. Поднимешь его на глазах у Ворона-Вороневича, он тебя сам убьёт, этот меч, без всякой посторонней силы. Но если Ворон-Вороневич отвернётся, не мешкай, сразу же хватай меч и бей злого волшебника. Тут и конец ему придёт".
Повёл Ворон-Вороневич Ивана в подземелье. И вправду, видит царский сын: меч огромный лежит.
— Вот она где, моя сила! — вскричал Ворон-Вороневич. — Попробуй подними его, Иван, а я посмотрю, хватит ли сил у тебя и годишься ли ты со мной сражаться.
— Да где уж мне, Ворон-Вороневич, с тобой тягаться! — говорит царевич. — Смотри, какой ты сильный. Куда мне до тебя?
Рассмеялся Ворон-Вороневич.
Так позабавили его слова царского сына, что от смеха чуть слёзы у него на глазах не выступили. Стал он глаза тереть, слёзы смахивать. Только закрыл глаза, а Иван-царевич хвать его по голове мечом — и убил.
Приходит Иван-царевич к сестре и говорит:
— Ну, теперь нам бояться некого.
Сошлись они втроём — Иван-царевич, его сестра и Елена Прекрасная — и стали собирать богатство Ворона-Вороневича.
Может, день богатство таскали, может, месяц — бог его знает, только всё равно всё не перетаскать, потому что было его у Ворона-Вороневича несметное количество, одного золота — многие тысячи. Однако, когда загрузили добром два корабля доверху, приказал Иван-царевич:
— Ну довольно, хватит с нас и этого!
Перетащил он через высокий забор свою сестру, Елену Прекрасную, посадил их на корабль, но, как только собрался отправиться в обратный путь, говорит ему Елена Прекрасная:
— Эх, Ванюшка, ты прости меня, позабыла я у себя в спальне под подушкой две куриные косточки.
— На что они тебе, эти две косточки? — подивился царский сын.
— Не спрашивай меня, всё равно я тебе не скажу. Только без этих косточек мне не жить…
— Ну ладно, — говорит Иван-царевич, —
Снова перебрался он через забор и пошёл. Приходит. И вправду, под подушкой находит две куриные косточки.
Взял он их, завернул в платочек и пошёл обратно.
Однако это только быстро говорится. Пока Иван ходил туда-сюда, прошёл день, а может, и два.
А за это время случилось вот что. Одолела братьев-царевичей зависть чёрная.
"Как же так? — думают. — Мы столько лет родного дома не видели, столько мук претерпели, и домой с пустыми руками возвращаемся, а Иван и нас спас, и сестру вернул, и Елену Прекрасную сосватал, и столько богатства добыл".
И вот тёмной ночью подпалили они верёвку, чтобы Иван через забор не перелез, сели на корабль и поплыли домой. А угрозами и хитростью заставили они поклясться и сестру, и Елену Прекрасную, что не скажут царю лишнего слова.
А Иван-царевич вернулся к забору, схватился за верёвку, и она упала на землю — сгорела наполовину. Понял тогда Иван, как с ним братья обошлись, сел на камень и горько заплакал. Однако плачь не плачь, а делать что-то надо. Вертел, вертел Иван в руках куриные косточки, а потом возьми и ударь одну о другую. И только он это сделал, как вдруг является перед ним Алёшка-на-одной-ножке.
— Что прикажешь, Иван-царевич?
— Да вот так и так, так и так, победил я Ворона-Вороневича, освободил свою сестру, сосватал Елену Прекрасную, набрал всякого добра, погрузил на корабль, хотел домой возвращаться, а братья со мной вот как поступили…
— Не печалься, Иван-царевич, — отвечает Алёшка-на-одной-ножке. — Братья твои, сестра и Елена Прекрасная не скоро домой приедут, а мы с тобой уже сегодня в полночь дома будем. Садись на меня!
Посадил он его себе на плечи, взвился — и нет его! И вправду, ещё полночь не наступила, а они уже оказались в том царстве, в том городе, где правил отец Ивана-царевича. Однако Иван к отцу не пошёл, захотел он посмотреть, как поведут себя его братья, когда домой приедут. Напросился он к одному старичку сапожнику.
— Дедушка, — говорит, — пусти меня, пожалуйста, к себе пожить, я тебе помогать стану.
— Да что ты, сынок, у меня и грязно, и постелить тебе нечего. Как же ты у меня жить сможешь?
— А ты не бойся.
Пустил он его, и стал Ванюшка у этого старика жить.
Проходит месяц, и возвращаются братья. Ну, им, конечно, встреча была устроена богатая, почёт, слава, музыка играла, всё как полагается. Закатил отец пир на весь мир. Только на этом пиру братья чуть друг с другом не переругались. И один хочет Елену Прекрасную в жёны взять, и другой. А Елена Прекрасная голову повесила, сидит и думает: "Как быть? Что делать? Ведь не они меня спасли, а Иван-царевич, ведь не им, а ему я поклялась в верности. Однако и братьям я пообещала ничего не говорить про Ивана. Ведь всё равно он приедет, не сейчас, так через год, но будет здесь…" Вот и решила Елена Прекрасная на хитрость пойти.