Любимые застольные песни
Шрифт:
Путь-дорожка широка,
Да не длинна,
Разбегается
В две стороны она:
Как налево —
На кладбище к мертвецам,
А направо —
К закавказским молодцам.
Грустно было
Провожать мне, молодой,
Двух родимых
И по той, и по другой:
Обручальника
По левой проводя,
С плачем матерью-землей
Покрыла я;
А
Уехал по другой,
На прощанье мне
Кивнувши головой.
«Вернись, я все прощу…»
Вернись, я все прощу: упреки, подозренья,
Мучительную боль невыплаканных слез,
Укор речей твоих, безумные мученья,
Позор и стыд твоих угроз.
Я упрекать тебя не стану и не смею:
Мы так недавно, так нелепо разошлись.
Ведь ты любил меня, и я была твоею!
Зачем же, зачем же ты ушел?
Вернись!
О, сколько, сколько раз вечернею порою
В запущенном саду на каменной скамье
Рыдала я, забытая тобою,
О милом, дорогом, о розе, о весне.
Я счастье прошлое благословляю.
О, если бы мечты мои сбылись!
Ведь я люблю тебя, люблю и проклинаю!
Отдай, отдай мне снова жизнь, вернись!
Вернись, я все прощу: упреки, подозренья,
Мучительную боль невыплаканных слез,
Укор речей твоих, безумные мученья,
Позор и стыд твоих угроз.
«Не спеши, моя красавица, постой…»
«Не спеши, моя красавица, постой:
Мне не долго побеседовать с тобой;
Оберни ко мне прекрасное лицо,
Есть еще к тебе заветное словцо:
Скажи, любишь ли ты, молодца, меня
И каков кажусь тебе удалый я?»
(Лицо девицы-красавицы горит,
Потупивши ясны очи, говорит:)
«Не пристало мне ответ такой держать
И пригожество мужское разбирать!»
— «Не спросил бы я, да вот моя беда:
Я сбираюсь в понизовы города;
Волгой-матушкой в расшиве погулять,
На чужбине доли, счастья поискать».
(Помутился вдруг девицы светлый взгляд;
Побледнела, словно тонкий белый плат.)
— «Уж зачем бы меня, девицу, пытать,
Коли едешь, коли вздумал покидать?
Видит бог, как я любила молодца!
Может, больше — грех и молвить, — чем отца!
Все на свете за него бы отдала!
Да ему, уж видно, стала не мила!»
— «Ты мила мне пуще прежнего
Не словам — хотя божбе моей поверь.
Для тебя же я сбираюсь в дальний путь,
Чтоб трудами выйти в люди как-нибудь;
Чтоб, вернувшись, быть на родине в чести;
Чтоб смелее от венца тебя вести.
Понизовые привольные края:
Не последний за другими буду я».
— «Волга-матушка бурлива, говорят;
Под Самарою разбойники шалят;
А в Саратове девицы хороши:
Не забудь там красной девицы-души!»
— «Не боюсь я Волги-матушки валов,
Стеньки Разина снаряженных стругов!
Не прельстит меня ничья теперь краса,
Ни такие ж с поволокою глаза;
Страшно только мне вернуться невпопад:
Тот ли будет на тебе тогда наряд?
Встретишь молодца ты в ленте золотой
Или ведешь на крылечко под фатой?»
— «Коли шутишь — не до шуток мне — до слез;
Коли вправду — кто ж так девицу обнес?
С кем иным, как не с тобою, молодцом,
Поменяюсь обручальным я кольцом?
Для кого блюла девичью красоту,
Для того и русу косу расплету;
Гробовой скорей покроюсь пеленой,
Чем, без милого, узорчатой фатой».
«Напилася я пьяна…»
Напилася я пьяна,
Не дойду я до дому.
Довела меня тропка дальняя
До вишневого сада.
Там кукушка кукует,
Мое сердце волнует.
Ты скажи-ка мне, расскажи-ка мне,
Где мой милый ночует.
Если он при дороге,
Помоги ему, Боже.
Если с любушкой на постелюшке,
Накажи его, Боже.
Чем же я не такая?
Чем чужая другая?
Я — хорошая, я — пригожая,
Только доля такая.
Если б раньше я знала,
Что так замужем плохо,
Расплела бы я русу косыньку
Да сидела б я дома.
Напилася я пьяна,
Не дойду я до дому.
Довела меня тропка дальняя
До вишневого сада.
«За окном в тени мелькает…»
За окном в тени мелькает
Русая головка.
Ты не спишь, моё мученье,
Ты не спишь, плутовка!
Выходи ко мне навстречу!
С жаждой поцелуя,
К сердцу сердце молодое
Пламенно прижму я.
Ты не бойся, если звёзды