Любимый кот системного администратора

— Присаживайся, — широким жестом пригласил Леонид Афанасьевич.

Небольшой рост, разве это недостаток…

Многие известные личности были невысокими.

Коренастый, с твердым, будто гипнотизирующим взглядом. Сколько его помнил Олег, Садков всегда выглядел так, будто готовился посетить фотоателье. Аккуратно подстрижен, одет с иголочки.

— Спасибо, — Грановский успел заметить, что сегодня шеф встал явно не с той

ноги.

Взгляд рассеянный, пальцы то и дело на столе перебирали канцелярские принадлежности. Почему-то их сегодня скопилось больше, чем обычно. На лице проступил нездоровый румянец.

— Я сразу быка за рога, так сказать, — мэр откинулся на спинку кресла. Голова наклонилась, левый глаз прищурен. Дыхание частое, поверхностное.

Что-то на шефа не похоже, подумал Олег, что это с ним. Хозяин роскошного кабинета сейчас больше напоминает загнанную лошадь, чем жесткого руководителя.

Сквозь жалюзи тянулись солнечные лучи, приятно согревали. После затяжной и холодной зимы так хотелось летнего солнышка, тепла.

— Что-то случилось? — Олег раскрыл на столе еженедельник в желто-коричневом переплете. Как примерный ученик вооружился авторучкой.

Пару раз Грановский выслушал замечания — нечего к мэру приходить «налегке».

Грановский десятый год работает системным администратором в администрации или как сейчас это модно — Ай-Ти директором.

Высокий, худощавый, постоянно сутулился. Нос с горбинкой, волосы кучерявые. Галстуки и сорочки он не любил. Часто ходил в свитере, за что также «получал» от начальника. Но его обезоруживающая улыбка и приятный низкий голос могли смягчить кого угодно.

— Случилось. Еще как случилось, — Афанасьевич шумно втянул воздух, ладони тяжело легли на стол. Всем телом навалился, даже стол скрипнул.

— Понимаю, — буркнул Грановский, потупив взгляд. В ежедневнике появился смайлик. Привычка рисовать в тетради осталась еще со школы. На всех планерках он сидел обычно, уткнувшись, рука выводила разные картинки. В голове мысли, далекие от хозяйственных дел. С детства привычка о чем-то мечтать так и не исчезла…

— Что ты понимаешь? Что вы вообще здесь все понимаете? Вам только на конференции ездить, да кофе пить на семинарах. Значит так. Я только что вернулся оттуда, — Садков поднял указательный палец.

— М-да, приятного мало, — поднял голову Грановский, постарался придать лицу серьезный вид. Хотя ему больше всего хотелось сейчас рассмеяться, хлопнуть шефа по плечу и пригласить на велопрогулку или рыбалку.

— Ты прав. Губернатор всыпал по самое… и как ты думаешь, а? За что? — на лбу Леонида Афанасьевича образовались морщины.

— У нас одна проблема — в этом месяце только через Интернет столько жалоб на коммунальщиков, — Грановский скривил губы, посмотрел на портрет Президента за спиной мэра.

— Правильно — ЖКХ. Все валится, деньги уходят как в бездну, предприятие в долгах, газ, электричество. Скоро мы все задохнемся от всего этого. Значит так, дорогой. Я тебе даю две недели. Хотя нет — десять дней. Это максимум. Твоя задача — разработать план-график.

Реальный, а не для галочки. Программы, компьютеры, сети, что еще там надо. Если нужно, значит так, подключай ГИС-технологии, если надо, заказывай спутниковую съемку. Но мне необходим контроль. Полный контроль над процессом, так сказать. Чтобы я мог каждую задвижку контролировать, — Садков потер гладковыбритый подбородок.

— Извините, Леонид Афанасьевич, трубы старые, каждый день аварии, долги по топливу растут, как снежный ком. Мы такие суммы вбухаем в эти компьютерные технологии? А что толку? О какой информатизации, когда надо…, - Грановский, поднял голову, взъерошил волосы.

— Стоп. Я ничего не хочу слышать. У тебя есть десять дней. У меня есть только один путь видеть ежедневно все в цифрах. Иначе, полетят головы. Уверен, что так и будет. Так, что сейчас действия твои — нам надо все просчитать. Как следует просчитать, чтобы принять единственно верное решение. В нашем мире все решают цифры, иначе говоря, компьютеры. Так, что тебе и карты в руки. Все действуй. Больше ничего не хочу слышать, — Леонид Афанасьевич придирчиво посмотрел, как льдом в душу.

Тяжелый взгляд, тяжелые камни у него на душе, подумал Олег, сейчас стоит промолчать. Чего доброго сгоряча уволит. Хотя, что мне бояться — сейчас не уволит. А даже если и уволит, работу себе я всегда найду.

Вечером, после нелегкого дня Олег, закинул сумку на плечо. Его ждал спортивный зал. Давно не выступал на соревнованиях, но тренировки всегда посещал с огромным удовольствием. Фехтование ему нравилось с того времени, как он впервые посмотрел фильм «Три мушкетера». Фильм про трех мушкетеров так и тянул, словно магнит к холодному оружию.

От поединка на шпагах он получал ни с чем несравнимое удовольствие и заряд бодрости, так необходимый при его сидячем образе жизни.

В этот ласковый майский вечер удовольствие от тренировки Грановский не получил. В голове крутился сегодняшний разговор с мэром. Босс вызвал для того, чтобы определить задание. Сложное, непростое решение предстояло найти за короткое время. Фактически это последняя соломинка, за которую рассчитывал ухватиться мэр. Разваливающееся городское хозяйство нуждается не только в контроле, там требуются радикальные меры. Нужна информация, нужен контроль — деньги улетают, как в пропасть, все новые идеи проваливаются в болото. Долги предприятия, а может махинации или бесхозяйственность, кто его знает. За каждым сантехником и снабженцем не уследишь. Олег размышлял, строил гипотезы.

Вернулся с тренировки подавленным. Нет той радости, легкости, чувства свежести, как это обычно бывает.

Грановский любил после тренировки пройтись пешком, по вечернему городу, подышать свежим прохладным воздухом. Сегодня же взял такси и отправился домой. Таксист попался болтливый, но разговаривать с ним не было ни малейшего желания.

Олег накормил кота, включил чайник, заварил кофе. Нарезал два бутерброда — один с ветчиной, второй с сыром. Хотел было сразу проглотить, но передумал и сунул в СВЧ-печь.