Любимый плут
Шрифт:
Ее волосы вывалились из пучка и свисали из-под шляпки, на пальто не хватало пары пуговиц, которые оторвались, когда она перелезала через стену. Весь подол ее юбки был забрызган грязью. Мария стряхнула с нее комок земли и бросила в опилки, рассыпанные по полу.
Она снова поднесла к губам кружку с пивом.
Джоко сдвинул котелок на затылок.
– Можешь не оставаться здесь, если не хочешь. Ты можешь вернуться к миссис Шайрс.
– Ни за что.
Джоко щелкнул пальцами служанке. Затем он уставился в принесенное пиво так, словно
– Знаешь, может быть, они правы, – тихо сказал он.
Мария подняла руку, чтобы поправить волосы, но остановилась на полпути, увидев грязную ладонь своей перчатки. С гримасой отвращения она стащила перчатки с рук.
– Ты имеешь в виду, что моя сестра не хочет, чтобы ее искали? Нет, они не правы. – Мария швырнула перчатки на стол. Частички грязи разлетелись во всех направлениях. – Они так говорят себе в оправдание, потому что не могут помочь. Я знаю Мелиссу.
– Но что, если они правы?
– Тогда я услышу это из ее собственных уст. Джоко кивнул, вынимая из кошелька монетку и бросая ее на поднос. Мария снова швырнула перчатки, на этот раз уже к ножке стола.
– Что мы будет делать дальше? – спросила она.
– Сегодня я ничего не смогу, – вздохнул Джоко.
Мария мгновенно загорелась заботой.
– Конечно, тебе нужен покой. Мы вернемся в мою комнату?
– Ее сторожит Скотленд-Ярд, – ужаснулся он.
– И твою комнату, наверное, тоже, – догадалась Мария.
Он кивнул. Мария прижала ладони к вискам.
– Я все еще не верю, что это случилось. Мы же ничего не сделали. Мы только хотели найти мою сестру и исправить ужасную несправедливость.
Джоко взял ее за запястье и отвел ее руку от лица. Его глаза были синими, как сапфиры, и блестели от волнения.
– Мы сбежали от полиции, Рия. Они кричали, чтобы мы остановились, а мы этого не сделали. Это противозаконно. Ты этого не знала, но я знал. Теперь ты видишь – я дурной малый. У Ревилла осталось мое признание. Он может воспользоваться им, когда захочет. Я не думаю, что он так поступит, но он может. Теперь он будет доставать и тебя тоже.
– Значит, теперь я – беглая, – нижняя губа Марии задрожала.
Джоко пожал плечами, затем усмехнулся:
– И дурная девчонка. Герцогиня любит таких. Она нас спрячет.
– Не добавим ли мы ей своих забот? Ты, кажется, говорил…
Джоко выглядел очень серьезно.
– Вполне возможно, но я думаю, что Ревилл гоняется за тем же, за чем и мы. Он так прицепился к нам, потому что понял, что мы подошли близко. Я думаю, что твоя сестра в «Лордс Дрим», – он устало вздохнул. – Но сегодня нам нужно место, чтобы отдохнуть и придумать план. Герцогиня придумывает великолепные планы. Она такая – ловкая как кнут.
Мария ощутила приступ ревности. Красивая, аристократичная Герцогиня была еще и ловкой как кнут. Проклятье, проклятье, проклятье! Стараясь ничем не выдать охвативших ее чувств, она сладко улыбнулась:
– Послушать тебя, так все выглядит очень просто.
Джоко
– Бесполезно все усложнять. Когда мы освободим твою сестру, то пойдем и сдадимся им. Ревилл накричит на тебя, а меня, может быть, посадит ненадолго, но ты уйдешь оттуда свободно.
Его слова заставили Марию похолодеть. Ей не следовало ни на мгновение упускать из вида, что этот человек рисковал для нее жизнью, а теперь рискует свободой. Обеими руками она сжала его руку:
– Он ни за что тебя не посадит, если у меня найдется, что сказать обо всем этом. А если он не захочет поверить мне, я пойду в газеты и расскажу там, какой ты замечательный.
– Рия, – Джоко встряхнул головой и усмехнулся, – а ты кое-чего стоишь.
– Я приму это к сведению.
Бармен принес еще пива. Джоко бросил еще одну монетку на поднос. Когда он ушел, Джоко поднял кружку:
– Удачи тебе.
Мария стукнула об нее своей кружкой.
– И неудачи тем, кого мы выслеживаем. А что касается тебя, Джоко Уолтон, то ты – вся удача, которая мне нужна.
Глава тринадцатая
– По-моему, нам нужно снова начать с «Лордс Дрим».
– А по-моему, нам вообще не нужно начинать, – отозвался Джоко с матраца на полу.
Мария, сидевшая на бочонке, взглянула на него.
– Пожалуйста, не говори мне этого. Это наше общее дело, и даже скорее мое, чем твое. Ведь это моя сестра.
– В «Лордс Дрим» сейчас очень опасно, – предостерегла ее Герцогиня.
– Там моя сестра. Я чувствую это. Солнечный свет просачивался сквозь окна на крыше склада. Одна из старших девочек, уходя, подложила под рамы щепки, чтобы окна оставались открытыми. Мария с Герцогиней сидели у стола, Джоко, повернувшись набок, лежал на матраце, который принесли ему дети. Он все время ворочался, пытаясь улечься поудобнее. Движения вызывали гримасу боли на его лице.
– Ты не должна упрямиться, Мария, – продолжала Герцогиня. – Ты не можешь быть уверена, что твоя сестра там. Джоко, разумеется, говорил тебе, что Джек Ронси выполняет работу для полудюжины заведений и, кроме этого, побочно работает и на себя. Он считает себя бизнесменом с кучей выгодных предприятий.
– Которые называются девочками, – Джоко попытался отгрызть кусочек от горбушки черствого хлеба. Когда его челюсть заныла слишком сильно, он со вздохом отказался от этого намерения, угрюмо уставившись на черный сухарь.
– Но Джек Ронси не бил Джоко. Его избили полисмены, и жестоко. За что? И почему в этой аллее? Это потому, что мы оказались слишком близко. Моя сестра должна быть именно в этом доме.
– Они могли следовать за вами откуда-то еще. На вас мог пожаловаться кто-нибудь из тех мест, где вы уже побывали. Или, может быть, им не понравился вид Джоко. Легавые могут сделать это по самым разным причинам, – мягко объяснила ей Герцогиня.