Любимый ученик Мехмед

Лыжина Светлана

Сидя перед листом бумаги и держа в руке тростниковую палочку, Мехмед не раз думал о том, что, наверное, следует отправить отцу письмо, спросить согласия на свадьбу. Так поступил бы почтительный сын, но Мехмед не мог себя заставить.

Помнится, очень давно, в девятилетнем возрасте, живя ещё даже не в Манисе, а в Амасье, принц, только-только научившийся выводить слова твёрдым почерком, похожим на взрослый, отправил отцу письмо, где говорил о том, что любит и уважает своего родителя, обещает хорошо учиться и стать достойным сыном. Принц попросил слуг устроить так, чтобы письмо доставили в Эдирне, и это было исполнено — письмо попало

к личному отцовскому секретарю, но ответа так и не последовало.

Два года спустя, когда Мехмеда перевезли в Манису, а отец приехал туда, чтобы посмотреть на сына, принц спросил про письмо, но в ответ услышал недоумённое:

— Я не понимаю, о чём ты говоришь.

Нет, Мехмед просто не мог ещё раз испытать такого унижения — сделать шаг навстречу и обнаружить, что этот шаг просто не заметили, поэтому не стал сообщать отцу ничего: «Пусть кто-нибудь другой сообщит. А может, отец даже и не заметит, что я женился?»

Разумеется, Али-бей, в чьём войске находился Мехмед, должен был отправить в Эдирне письменный доклад с упоминанием о том, как принц проявил себя на войне. Пришлось бы упомянуть и о девушке, но военачальник сказал:

— Я не буду указывать, что ты говорил мне о намерении сыграть свадьбу. Ведь твой отец, да продлятся его дни, пока не дал тебе разрешения. Ещё подумают, что ты хотел жениться против его воли. Зачем я буду докладывать о тебе такое? Я лучше напишу, что ты был храбр и проявлял большой интерес к военным делам. А про девушку напишу только то, что ты проявил великодушие к бедной сироте, оказал ей своё покровительство.

* * *

Как видно, в Эдирне, прочитав отчёт, не поняли истинных намерений принца, потому что Мехмед беспрепятственно привёз свою невесту в Манису, где девушку разместили на женской половине дворца в свободных комнатах, которых было предостаточно.

Мулла Гюрани, конечно, сразу спросил, что происходит, и тут Мехмеду пришла в голову замечательная мысль. Пусть принц и считал главного наставника своим врагом, но теперь понял, что во многом выиграет, если поведёт себя правильно. Нарочито смутившись, Мехмед сказал ему, что хочет поговорить о серьёзном деле, и что это разговор не для чужих ушей, а когда мулла, очень польщённый таким доверием, проследовал в одну из комнат в покоях принца, то услышал:

— Учитель, я прошу тебя о большом одолжении. Для меня будет честью, если ты согласишься.

Мехмед, усевшись на софу и предложив наставнику присесть рядом, завёл речь о том, что надо совершить свадебный обряд. Проводить такие обряды — одна из обязанностей муллы. Как всё-таки удачно получилось, что Ахмед Гюрани был именно муллой, а не шейхом, который тоже имеет право обучать Корану, но никаких обрядов не совершает!

— Пожени меня с девушкой, которую я выбрал, — произнёс принц. — Тебе ведь будет несложно, а я никогда не забуду этой услуги.

Говоря так, Мехмед хотел сыграть на чувствах муллы, ведь уже понял, что между этим наставником и Другим Учителем идёт противостояние, которое имеет особую природу: «Другой Учитель совсем не преувеличивал, когда говорил, что я могу понравиться. Я считал себя некрасивым, а между тем из-за меня даже идёт спор».

Спор стало совсем очевидным минувшей зимой во время верблюжьих боёв, но, наверное, принц всегда подозревал, что Ахмед Гюрани подобно Другому Учителю испытывает особые чувства.

Правда, чувства муллы всё равно казались не такими, как у Учителя. Мехмед никогда не мог

бы вообразить, что Учитель купил себе евнуха. А вот мулла купил и использовал этого евнуха даже не как женщину, а как мальчика.

Мехмед лишь недавно задумался, кого видит мулла мысленным взором на месте своего евнуха, но в то же время принцу казалось, что ответ всегда находился на поверхности. Даже тогда, когда Мехмеду было всего одиннадцать. В те годы наследник престола только-только познакомился со своим наставником и многого не сознавал, но где-то в глубине сердца чувствовал. Поэтому и не желал покориться мулле.

Даже теперь мысль об этом вызывала отвращение. Принц не желал, чтобы мулла представлял то, чего никогда не случилось бы. И, тем не менее, Мехмед, теперь сидя рядом с муллой на софе, решил показать своему наставнику, что тот мог бы победить в противостоянии с Другим Учителем.

«Если Ахмед Гюрани будет в точности исполнять то, что я хочу, то отвращение я как-нибудь смогу победить. Если он перестанет пытаться подчинить меня, а сам подчинится, то я вполне смогу его терпеть. Если так, то смогу», — решил принц.

— Исполни эту просьбу, и я смогу сказать о тебе, что ты не только мой наставник, но и друг, который помог мне стать счастливым, — Мехмед произнёс это с милостивой улыбкой, а мулла, как и ожидалось, оказался польщён больше прежнего, но всё же ответ прозвучал не тот:

— Я охотно исполню твою просьбу, Мехмед Челеби, когда на это будет согласие великого султана.

— Учитель, — возразил принц, — ты же знаешь, что решения можно ждать очень долго. И к тому же я не совершаю ничего плохого, а если отец захочет меня женить на другой невесте, то есть знатной, то всё равно сможет это сделать. Мусульманину дозволяется иметь четыре жены. Если я женюсь один раз, то смогу жениться ещё три раза.

— Это верно, — отвечал мулла, — но я всё-таки советую подождать решения твоего отца, которое как всегда будет мудрым. Ты уже обратился к отцу с просьбой?

Мехмед не ответил на вопрос и продолжал своё:

— Я бы предпочёл, чтобы свадьба состоялась уже на этой неделе. Не хочу ждать дольше. Учитель, пойми меня!

Мулла поначалу хотел отказаться, но принц, который только что ластился к учителю, вдруг посуровел:

— Значит, у меня не будет повода оказывать тебе особое почтение? Ты хочешь, чтобы я ценил то, что ты делаешь для меня, так сделай то, что я могу ценить! Я согласен, что ты даёшь мне знания. Но разве для меня ты это делаешь? Ты делаешь то, что приказал мой отец! А когда ты присматриваешь за мной и воспитываешь меня, то делаешь это тоже по приказу. А теперь сделай что-нибудь не по приказу моего отца, а по моей просьбе, и увидишь, что я могу быть благодарным! Значит, ты не хочешь? Не хочешь, чтобы я был тебе признателен?

Мехмед замолчал, однако не сказал, что разговор окончен, и что мулла может идти. Молчание продолжалось почти минуту, после чего наставник, вздохнув, согласился, но с условием, что свадьба будет тихая и скромная, и что о ней не станут объявлять по городу.

— Пусть будет так, — улыбнулся принц. Он ведь и сам не хотел огласки.

* * *

Скорая свадьба не заставила Мехмеда забыть об Учителе, но Учителя будущее событие расстроило, причём гораздо сильнее, чем ожидал принц. Поначалу казалось, что ученик сможет одной своей улыбкой доказать, что всё по-прежнему, и что любовь никуда не делась, но когда он после возвращения в Манису впервые встретился с Учителем, то разговор оказался очень трудным.