Любить или воспитывать?
Шрифт:
Когда Алеша учился уже в средней школе, отец с сыном стали нечасто, но регулярно встречаться (приблизительно раз шесть – десять в год, уточнил мужчина). Обычно гуляли в парке, сидели в кафе. Говорили на равных, обо всем на свете. Алексей много читал, был заядлым театралом, посещал лекции в Эрмитаже, рано стал интересоваться философией. Отец уже тогда замечал: есть проблемы, мальчик как-то совсем не вписан в обыкновенную человеческую жизнь.
Алеша не ходил в магазины, не умел сделать заказ в кафе, не гулял во дворе, не играл в футбол, не влюблялся
– Это все мать, ее воспитание, – твердил Виталий теперь. – Она все за него делала и всячески поощряла в нем эту «необыкновенность». Ей это как будто бы льстило. И учителя в гимназии тоже… «Все раздолбаи, компьютерные игры да попса, а он у вас такой вежливый, серьезный, в филармонию ходит…»
Виталий попробовал поговорить о социализации сына с бывшей женой. Ответ был вполне ожидаем: «А раньше-то ты где был? Нашелся теперь… будешь еще меня учить…»
Однако к девятому классу проблемы, по-видимому, обострились: мать повела Алексея к психотерапевту. Сначала к одному, потом к другому, третьему… Мальчик с юмором рассказывал об этих посещениях отцу и сначала явно получал удовольствие от словесных дуэлей со специалистами – специально готовился к сессиям, читал литературу. Никакого изменения в его состоянии, впрочем, не последовало. И однажды, без объяснения причин, он наотрез отказался от посещений.
Когда Алеша перестал выходить из дома, мать позвонила отцу: «Сделай же что-нибудь! Хотя бы раз в жизни будь отцом и мужчиной!»
– А чем он сейчас-то объясняет свое домоседство? Страхи? Недомогание?
– Ничем не объясняет. В том-то и дело. Как мы ни уговаривали… При этом он ведет себя вполне спокойно, читает, что-то пишет в интернете, смотрит хорошие фильмы…
– Виталий, попробуйте все-таки Алексея привезти. На машине. В приказном порядке. Сами понимаете, сейчас все мои соображения…
– Хорошо, я постараюсь.
Алексей оказался невысоким и белобрысым. Дымные, умные глаза. Приятная, но сразу отстраняющая собеседника на определенное расстояние улыбка. Мой интуитивно-диагностический аппарат психиатрию не регистрирует. Невроз?
– Ты чего-то боишься? На улице – опасность?
– Да нет, в общем.
– Тогда почему не выходишь из дома?
– Зачем? Не вижу смысла.
– Что самое страшное на свете?
– Самое страшное – это молчание Вселенной.
– ?!
– Уже доказано, что во Вселенной много звезд, имеющих планетные системы, – объяснил Алексей. – Все химические элементы и их сочетания общие, значит, там по статистике должна была бы быть жизнь, в том числе и более развитая, чем у нас на Земле. И они, конечно, должны были бы подавать всякие сигналы, излучения и все такое. Но Вселенная молчит. Значит, среди всех этих миллиардов звезд мы одиноки. Или другой вариант: достигая определенного техногенного развития, такого именно, как у нас сейчас, цивилизация неизбежно погибает…
Гибнуть в шестнадцать лет явно рановато, подумала я.
Разговор
– Что мать Алексея?
– Бьется в истерике: он свихнулся, мы его потеряли! Потом: сделай что-нибудь! Учителя тоже в шоке…
– Вы готовы?
– В общем, да. А что делать? Возить к вам? К другому психотерапевту?
– Вы живете один?
– Да, с кошкой. Но…
– Что?
– У меня есть постоянная подруга. Уже восемь лет.
– Почему вы не поженились? Не живете вместе?
– Да так все как-то… У нее своя квартира, дома собака, рыбки, птички, за ними нужен уход…
– А дети? У нее нет детей?
– Знаете, мы вообще-то пытались, – это «вообще-то» у отца и сына и общая же вялость всех жизненных потребностей… – Но есть какие-то проблемы, надо делать ЭКО. Она сама врач…
– И?
– Она ни разу не ставила вопрос ребром, и я подумал, что ей, в общем-то…
– Значит, так. Вы забираете Алексея к себе. Вы говорили, что у вас есть кошка. Перевозите к себе на время рыбок, птичек и собаку вашей подруги. Объясните ей, что они нужны для спасения сына. Она согласится?
– Да, конечно, она очень за Алексея переживает, но зачем?..
– Затем, что лучший психотерапевт – это сама жизнь. Скажете ему, что подруга уехала на полгода в Занзибар – бороться с эпидемией сонной болезни. Вам самому со зверьем не справиться. Он будет все делать. Вы приходите с работы и валитесь на диван. Говорить только о футболе и сплетничать о бабах. В крайнем случае, об эпидемии в Занзибаре. Никаких Кантов и Гегелей.
– Но мы не любим футбол…
– Полюбите! «Зенит» – чемпион!
Через три месяца Алексей вернулся в школу, сдал экстерном пропущенные темы, продолжил готовиться к поступлению в университет.
Отец пришел год спустя – принес мне цветы. «Ну и тормоз же! Собрался!» – мысленно вздохнула я.
– С Алешей все нормально, учится на социолога, живет с матерью, – как бы между делом сказал он.
– Так, а что еще случилось?
– Вчера жена делала УЗИ. Все нормально, девочка родится в апреле.
– Поздравляю. Но я тут, честное слово, ни при чем.
– При чем, при чем! – рассмеялся он. – Когда с Алешкой все более-менее устаканилось и он отъехал, мы подумали: ну чего этих рыбок-птичек туда-сюда возить? А раз уж стали жить вместе… Что за семья без детей? Со второго раза ЭКО получилось. И вот – вам…
Он протянул мне цветы.
– В этом месте я всегда плачу от сентиментального умиления, – сконфуженно пробормотала я.
Странная жизнь
– Слушаю вас.
– Вы извините, но я, собственно, даже не знаю, зачем я сейчас к вам пришла. Мы были у вас когда-то – несколько лет назад. Сначала с младшим – он не хотел ходить в детский сад, закатывал истерики, потом со старшим – у него был конфликт с учительницей математики…