Любить впустую
Шрифт:
Сеня столько раз протягивала мне руку. И не только она. Но я грубо отталкивал их все.
До сих пор отталкиваю.
«Сегодня Коршунов назвал меня майским жуком. Они такие противные зеленые. Неужели я похожа? Я не злюсь на него. Он ведь ничего для меня не значит. Просто очередной идиот.
Обидно то, что Рома никак не отреагировал. Он не защитил меня, когда все ржали. Никогда раньше не чувствовала желание провалиться сквозь землю...»
Сердце защемило. Майский жук. Я закусываю внутреннюю сторону щеки. Это не самое страшное, что он ей говорил. Чем дальше, тем хуже. А я...
Я
Я хотел этого. Хотел, чтобы она отвалила от меня. Хотя сердце отчаянно трепыхалось, словно птица, заточенная в клетке из собственной тупости. Я не хотел что-то чувствовать к кому бы то ни было. Я запер свои чувства на замок. Но вот он разорван в клочья. И теперь настала очередь моего сердца.
Я остановился, не уверенный, что хочу читать дальше. Но понимаю, что должен узнать все до конца. Я должен понять, что она чувствовала. Должен хлебнуть из этой чаши сполна.
«Я знаю, что он не хочет меня видеть. Моё сердце давно разбито - это не секрет. И то, что я по-прежнему люблю его - тоже ни для кого не секрет. Рома знает о моих чувствах. Они ему не нужны, но мне некуда деться. Может, стоит убежать на Северный полюс? Думаю, я не замерзну там, ведь мое сердце и так заморожено, а душа покрылась мелкой россыпью инея...»
Я представляю Сеню, с собранными волосами, сидящую за письменным столом. Одна нога подогнута под себя, а другая коленом прижимается к её груди - это её любимая поза. Мама всегда ругалась, когда видела, утверждая, что таким образом она заработает себе искривление позвоночника. Но Сеня все равно продолжала так сидеть. Как ни крути, а она очень упряма.
Вот она открывает дневник, чтобы поделиться с невидимым читателем последними новостями, своими мыслями, вспоминает произошедшее. Её лицо тут же бледнеет, а глаза наливаются слезами. Она тщательно выводит буквы, стараясь писать ровно, хоть и дрожит рука. Ей холодно. Прямо сейчас она именно там, на Северном полюсе, где вечная зима, и нет ни одного источника тепла, способного согреть её уязвимое сердечко.
Я рычу, поворачиваюсь боком, чтобы опрокинуться на диван, выпускаю дневник из рук. Закрываю ладонями лицо. Они теперь тоже пропитались запахом гари. Желудок сжался, а в груди так сильно запекло, что я подскочил, понёсся на кухню, чтобы погасить это пламя, залив его холодной водой. Пожара, что разгорелся во мне, с лихвой хватило бы на нас двоих. Будь она здесь прямо сейчас, я бы согрел её лучше июльского солнца.
Но её нет, я возвращаюсь к дивану, бережно поднимаю дневник, открываю последние страницы.
«Сегодня опять поступила против его воли. Я побежала вытаскивать его из КПЗ, хотя он меня не звал. Стоило бы уже привыкнуть, но все равно каждый раз больно видеть его взгляд, полный раздражения и ненависти...»
Я никогда не ненавидел её! Неужели она думала, что я ненавижу её?
А что она еще могла подумать, после того, как ты постоянно прогонял её?
Последнюю страницу, которую написала Сеня, прочитал Коршун. Но не полностью. Я не позволил ему, поняв, что мое сердце реагирует на слова, пусть и произнесены
«Я могу это выдержать, ведь надежда жива. Но мне все сложнее с этим справиться. Может, стоит сделать так, как хочет он? Смогу ли я сдержать себя? Я должна попытаться. Ради него. Ради себя. Он так изменился, и пора это принять...
Что может быть более отрезвляющим, чем его попытка сдернуть браслет, который он сам и надел, приказав никогда не снимать? Просто украшение, но я уже одно целое с ним...
Если я когда-нибудь решусь снять его, то это конец. Значит, я потеряла надежду, значит, моё сердце больше не будет биться ради него. Я отпущу его навсегда. Когда-нибудь...»
Десять лет эта девушка берегла мой подарок, как зеницу ока, а я попытался сорвать его с неё, когда сам же его одел. В какую сволочь я превратился с тех пор?
Браслет. Десять лет назад, когда я увидел её слезы, захотел горы свернуть, лишь бы она перестала плакать. Я оббегал кучу магазинов, чтобы найти точно такой же браслет, что ей подарили родители, но не нашел. Должно быть, его изготавливали на заказ. В итоге я купил тот, что понравился мне.
Помню, как надел его на её тоненькую детскую ручку. На её лице появилась улыбка, осветившая всю комнату. Она посмотрела на меня очень пристально, моё сердце сделало сальто. Перед глазами заплясали искорки. После я получил нагоняй от родителей за то, что взял деньги без спроса, но оно того стоило. Я запомнил каждую деталь того вечера, хоть потом и старался забыть.
Наверное, поэтому меня так раздражал браслет, украшающий её запястье, символизирующий преданность и чувства, которые я так тщательно прятал в хаосе, окружающим меня. Всё возвращалось, стоило взглянуть на блестящее украшение и его владелицу.
И вот, посмотрите на меня! Я так долго бежал, но она догнала меня, вытащила из кокона. Хватило одного прикосновения её сладких губ, чтобы я сдался на её милость. Я готов упасть на колени перед ней, чтобы вымаливать прощение, которого я не заслуживаю.
Только вот Сеня обогнала меня, подставив подножку. Я упал, чтобы опомниться. Я готов принять её руку помощи, но она оставила меня позади себя глотать пыль с дорог, мной же вымощенных.
}Глава 9 }
1,5 года спустя
POV Сеня
Я раздраженно скатываюсь с кровати, чтобы добраться до яростно орущего телефона. Беру его в руки, на дисплее высвечивается фотография Дины, которую я сделала несколько месяцев назад, когда она прилетала ко мне, чтобы сообщить радостную новость, которой не могла поделиться по телефону.
– Алло, - отзываюсь я хриплым ото сна голосом, почесывая затылок, зевнула.
– Ты уже купила билет?
– Динамик взорвался от её громогласности.
Я сморщилась, поёрзав на прикроватном коврике, на секунду отпрянув от телефона. Как сообщить подруге, которая вот-вот сочетается браком, что ты не прилетишь на сие торжество? А все потому что ты... еще не готова.
– Дина, я не...
– Нет!
– взвыла моя подруга.
– Только попробуй сказать, что ты не прилетишь! Только попробуй! И я четвертую тебя! А твои останки я разбросаю по всему Сакраменто во время фестиваля воздушных шаров!