Любитель Шампанского (= Убить, чтобы остаться)

Филипс Джадсон Пентикост

– Иди домой, - настаивал Квист.

– Как скажешь, - сухо ответила Лидия.
– До завтра.

Квист наклонился и поцеловал ее.

– Не сердись, - и проводил Лидию до двери.

– Выпьешь со мной?
– Джонни вооружился бутылкой ирландского виски.

– Почему бы и нет?
– устало ответил Квист.

– Интересно послушать, как Хэдман будет доказывать свое алиби, но я подожду. Он пойман, и теперь я могу ждать целую вечность.

Квист взял

из рук Джонни полный стакан, прошелся по комнате.

– Он пойман, Джонни, но конца еще не видно.

– Меня это уже не интересует. Пусть потеет Кривич. А я, слава богу, снова свободный человек.

– Не свободный, Джонни. И никогда им не станешь.

– Скандал я переживу. Скоро мои друзья обо всем забудут. Как, впрочем, и зрители.

– Я бы этого очень хотел, Джонни. Всем сердцем. Я потрясен ужасом случившегося, но тем не менее сочувствую тебе.

Улыбка застыла на лице Джонни.

– О чем ты, дружище?

– У Хэдмана железное алиби. Ты знаешь не хуже меня, что он никого не убивал, во всяком случае, никого из тех четырех.

– Так кто же их убил?

– Ты, Джонни.

По телу Сэндза пробежала дрожь.

– Только не говори, что ты поверил выдумкам Хэдмана.

– Нет, Джонни. Ты специально привлек к себе столько внимания, чтобы отвести всякие подозрения. Мистер Шамбрэн не зря напомнил мне о секрете цилиндра фокусника.

– Перестань, Джулиан. Мне сейчас не до смеха. Это шутка, не так ли?

– Теперь мы можем восстановить последовательность событий. Хэдман, тогда Чиф, был на твоей вечеринке. Он нашел мертвую Беверли Трент в спальне, прочел записку. Он болтался около дома и видел, как ты, Сэйбол и Либман вынесли тело. Он смекнул, что на этом можно разбогатеть. Это все, что он знал, Джонни, все, за что ты платил. Участие Хэдмана состоит только в этом. Он и Мэриан два года доили тебя.

– Я перестал платить, и он начал убивать, чтобы запугать меня, - лицо Джонни посерело.

– Нет, Джонни. Меня насторожила смерть Маршалла, голливудского полицейского. Он не участвовал в вечеринке. Как мог узнать о нем Хэдман? Только в том случае, если Маршалл сам рассказал ему обо всем. Уже тогда я начал сомневаться в виновности Хэдмана. Подсвечник убедил меня, что он ни при чем.

– О чем ты?

– Каково тебе было, Джонни? Ты платил и платил, а потом перестал выступать. Эстрада значила для тебя все. Каждый день без сцены превращался в пытку. И тут появилась возможность выступить в "Гарден". Ты получил шанс начать все заново. Но едва пресса сообщила о предстоящем концерте, как объявился шантажист. И тут, мой бедный друг, ты сорвался. Мысль о Чифе даже не приходила

тебе в голову. Ты решил, что шантажист - один из тех четверых, что знали правду о Беверли Трент: Маршалл, Сэйбол, Либман или бедняга Эдди Уизмер. Ты не знал, кто из них Иуда. И решил убить всех четверых.

Джонни залпом выпил виски и дрожащей рукой снова наполнил стакан.

– Первые три убийства ты тщательно продумал. Только не мог заставить себя поверить, что шантажист - Эдди. Но трое умерли, а тебе позвонили в очередной раз. Поэтому ты решил, что наконец-то нашел своего врага. А я... Квист помолчал.
– Я ускорил его смерть, предложив уехать. Отпустить его ты не мог. И убил его, ударив подсвечником, а потом преспокойно поехал к Мэриам. Я-то не мог понять, почему убийца пришел с пустыми руками. В действительности никто и не приходил, ты все время был в номере. И тебе хватило времени, чтобы найти способ избавиться от Эдди. Он ведь умолял не убивать его, Джонни? Он же говорил, что любит тебя? Он же отрицал, что предал тебя?

– Бедняга, - вздохнул Джонни.
– Я думал, что это он. Он, и никто другой.

Квист оперся о спинку кресла. Хэдман, никого не убив, принес смерть пятерым. В том числе и Джонни.

Мгновение спустя Квист смотрел в дуло пистолета.

– Это твоя игрушка, дружище. И ты знаешь, что может произойти.

Квист облизнул мгновенно пересохшие губы.

– Неужели тебе это так легко, Джонни? Убивать и убивать.

– Ты не оставляешь мне другого выхода, - лицо Джонни блестело от пота.
– Я не собираюсь ни в чем признаваться. Не хочу идти под суд. Я должен выбраться отсюда и хорошенько все обдумать. Если ты попытаешься остановить меня, я выстрелю.

– Тебе не уйти, Джонни.

– Не испытывай моего терпения, Квист.

– Бросьте оружие, Сэндз, - раздался резкий голос.

Джонни вздрогнул. Квист швырнул в него кресло, а сам бросился на пол. Раздался выстрел, второй...

Квист встал. Один из людей Кривича заламывал руки Сэндзу. Второй спускался по лестнице в сопровождении Лидии.

– Я передумала и не пошла домой, - по лицу Лидии катились слезы.
– По твоему голосу я поняла, что что-то неладно.

– Глупышка, - Квист обнял Лидию.

– Я подслушивала.

– Тебя плохо воспитывали в детстве.

– Когда ты начал выводить его на чистую воду, я обратилась к людям Кривича. Одному дала ключ от входной двери, другому - от черного хода... Бедный Джонни!

Джонни Сэндз вышел не оглянувшись. Его запястья сковывали наручники. Не будет больше золотой трубы, не будет больше веселых песен.