Люблю всем сердцем
Шрифт:
Тут она краем глаза заметила, что тарелка Генри находится возле самого края стола. Ну ни на секунду нельзя расслабиться. Минерва резко повернулась и успела как раз вовремя. Еще мгновение – и спасать уже было бы нечего.
– Хорошая реакция, – похвалил Джад.
И снова Минерва почувствовала, как ей приятно от его похвалы и внимания. Она полностью переключилась на тройняшек, следила за их поведением и одновременно думала. Какой же все-таки странный человек, этот Джад. Она очень чутко реагирует на его присутствие, всегда может точно сказать, дома он или
Малыши уже заканчивали завтрак, когда раздался звонок в дверь.
– Для гостей еще слишком рано, – заметила Люси в полнейшем недоумении, – кто бы это мог быть? Пойду открою. – Проходя мимо Минервы, Люси приобняла ее и сказала: – Я тоже рада, что ты осталась.
Минуту спустя Люси снова появилась на пороге и громко объявила:
– Минерва, это к тебе пришли.
Девушка подняла глаза – и обомлела: следом за домработницей на кухню вошел отец.
– Я специально взял сегодня выходной день, что бы собственными глазами убедиться, что у тебя все нормально, – пояснил он в ответ на ее изумление.
Джад встал со своего места и, подавая руку вошедшему, представился:
– Джад Грэм.
– Питер Бродвик, – ответил гость, пожимая протянутую руку.
Джад по очереди представил ему детей, а потом предложил чашечку кофе.
– Нет, спасибо, – отказался Питер, – я приехал повидать дочь. Теперь вот вижу, руки у нее заняты.
– Она отлично справляется, – уверил его Джад.
Питер вежливо улыбнулся. Но Минерва слишком хорошо знала отца и прекрасно понимала, что ему ничего из увиденного не понравилось.
– Извините, а могу я поговорить со своей дочерью наедине? – спросил Питер.
– Пап, я сейчас действительно занята, – твердо сказала Минерва. Она с ужасом поняла, что нисколько по нему не соскучилась. Наоборот, ей неплохо жилось без его постоянного контроля, без вечных помыканий, и у нее нет никакого желания разговаривать с ним один на один.
– Идите, мы с Люси последим за детьми, – великодушно сказал Джад. Очевидно, рассудил, что пару минут она может посвятить и своей собственной семье.
Минерва знала, что если и дальше станет отказываться, то в глазах этих людей будет выглядеть по крайней мере странно. Она неохотно встала и вышла в гостиную вместе с отцом.
– Так чему я обязана твоим появлением здесь? – спросила она, как только они остались наедине.
– Солнышко, я твой отец, я люблю тебя и лично хотел убедиться, что у тебя действительно все в порядке.
В его голосе звучали теплота, нежность, любовь. Сколько раз Минерва покупалась на это! Сколько раз позволяла себе поверить, что это правда! Ломала свои планы на будущее – и ради чего? Чтобы безответно заботиться о его комфорте.
– У меня все нормально, спасибо, – сухо ответила она.
– На мой взгляд, ты все же здесь порядком устаешь. – Отец подошел к ней и, обняв за плечи, мягко сказал: – Я хотел, чтобы ты знала: ты всегда
«Только если мне некуда будет больше пойти».
– Но мне действительно здесь хорошо!
– Ты до сих пор злишься на меня из-за того, что я женился на Джулиане. – Отец делано вздохнул. – Пойми, после смерти твоей матери прошло уже много времени. Ты не вправе ожидать от меня, что я буду скорбеть о ней всю оставшуюся жизнь.
– Что ты, что ты, я нисколько не сержусь на тебя. Поверь, я даже счастлива. Дело в другом. Я начинаю свою собственную жизнь, и прими это как факт. Ты все равно не сможешь ничего изменить.
Он снисходительно усмехнулся.
– И это ты называешь жизнью? – Питер выразительно показал глазами на кухню.
– Мне подходит, – отрезала Минерва.
Он безразлично пожал плечами.
– Ладно, я здесь не для того, чтобы с тобой ссориться.
Минерва сухо улыбнулась – она слишком хорошо знала эту игру. Раньше она частенько попадалась в ловушку. Питер умел очень хорошо описывать недостатки того или иного предприятия, задуманного ею. Он подрывал в ней веру в задуманное, и она шла у него на поводу. Но теперь она даже не собирается ничего с ним обсуждать.
– Никто с тобой не ссорится, и вообще, мне нужно работать.
В ответ Питер улыбнулся ей столь же сухо.
– Вижу, мне не удалось тебя переубедить. Просто еще раз хочу сказать: ты можешь вернуться домой в любой момент, когда пожелаешь. Мне кажется, это лучше, чем нянчиться с сопливыми ребятишками.
Минерва чуть не рассмеялась ему в лицо. Забавно: он, в сущности, предлагал поменять сопливых ребятишек на беспомощного старика. Хотя на самом деле он не таков.
– Если нужда возникнет, я воспользуюсь твоим предложением, но пока в этом нет никакой необходимости, – ответила Минерва, провожая его к двери.
– Просто знай: мой дом – твой дом, – сказал напоследок отец, целуя ее в щеку.
«Я постараюсь никогда не воспользоваться этим предложением», – пообещала себе Минерва, глядя на удаляющегося отца. Ей нравилась ее сегодняшняя жизнь. Как здорово быть хозяйкой самой себе!
– Какие-то неприятности дома? Если нужно, то вы можете взять сегодня выходной, – предложил Джад, прерывая размышления Минервы.
– Нет, – отозвалась Минерва, отступая на пару шагов назад, чтобы увеличить расстояние между ними. – В этом нет необходимости.
– Твой отец… гм, выглядит не очень-то счастливым.
– Его проблемы никак не касаются ни меня, ни вас. Тем более их не решить в один заход, – отозвалась Минерва, а про себя подумала: «Интересно, теперь по утрам он сам готовит себе завтрак или все же этим занимается Джулиана?»
– Что, он по жизни очень требовательный человек?
– Ну, вы с ним не сравнитесь, – ляпнула Минерва и, поняв, что сказала лишнее, покраснела до корней волос.
Джад удивленно поднял брови – его позабавило это сравнение. Джон очень четко уловил реакцию отца и тоже вопросительно уставился на нее, словно и его озадачило ее сравнение.