Люблю. Целую. Твоя крыша
Шрифт:
Никогда нельзя бросаться на врага в гневе. Мозг размякает, его можно поливать соусом и жарить. Впав в состояние еды, вы безоружны. Противник с удовольствием проглотит вас и ещё попросит добавки.
– У тебя нет совести! – ворвался в тишину голос разъярённой собеседницы. – Ты же знаешь, что я всё равно буду звонить.
– Лика, – скучающе сказала она, глядя в потолок и просчитывая, во сколько обойдется побелка. Чем только не займёшься, чтобы вытерпеть разговор с «любимой» родственницей! – Ты знаешь, что меня бесишь?
– Да как ты смеешь! – задохнулась та. – После всего, что я для тебя сделала!
– Не
– Я… – слабо попыталась возразить Лика.
– И это ты говорила тому драному мужичонке с золотым зубом, который тебя бросил? – сухо уточнила она. – Или престарелому художнику, считавшему, что мне давно пора на кладбище?
– Погоди…
– Не помню, – пожала она плечами. – Ты уж, дорогая, сделай скидку на возраст, хорошо? Подожди только ещё немножко, и я тебя совсем забуду.
– Они были не в себе, – тут же нашлась Лика. – Я их бросила! Ты не можешь укорять меня всю жизнь за двух идиотов!
– Двух? – скептически уточнила она, хмыкнув.
Лика поперхнулась и умолкла.
Слишком уж неинтересно. Каждый раз одно и то же. Жажда обогатиться до такой степени застилает взор, что даже неловко.
– Ты делаешь большую ошибку, – вдруг зашипела Лика, скинув шкуру робкой овечки. – Он даже не знает о твоём существовании. И не появится на твоих похоронах. Ты в своём уме оставлять такое состояние чужому человеку?
– Я без своего ума, дорогая, – отрезала она. – Именно это и позволяет мне не чувствовать угрызений совести, что я ничего не отдаю людям, которым ничего не нужно, кроме моей квартиры и денег на счету!
С этими словами она положила трубку. Сердце бешено колотилось. И не помогали никакие уговоры успокоиться. Вот же гадина… Ненавижу.
Глава 3
Салон и неожиданный родственник
Женщина одевается – это почти всегда драма. Настолько эпичная и проникновенная, что ни уйти, ни уехать. Потому что всё кругом страдают. Даже если не хотят. Страдает зеркало. Страдает ваш лимонный чемодан. Страдают Сашка и её дети, которые понимают, что хорошим людям надо прощать всё. Даже постоянное нытье и переодевание. Ну и конечно, страдаете вы сами.
Мои беда и проклятие в том, что я ненавижу вещи скучных цветов. И лучше застиранная кислотно-оранжевая майка, чем добротная и скромненькая серая футболочка. Даёшь праздник жизни прямо на улице! Чтобы троллейбусы оборачивались, а их водители крестились!
Красный свитер, красная юбка и ботинки. Не серо, конечно, но мне мало яркости. А учитывая, что с собой в поездку много вещей я не брала, страдания становились с каждой минутой всё сильнее.
В целом и общем, со внешностью мне повезло. И стройная, и изящная, и волосы черные, блестящие, ниже лопаток. Крутить даже не надо, сами красиво завиваются и выглядят после простого расчесывания лучше, чем у некоторых после салона красоты. Личико миловидное, глаза большущие, ресницы – Шахерезада удавится. Ноги у меня красивые, длинные. Корма упругая и манящая, талия тонкая, грудь… Груди не хватает, конечно. То есть мне нормально, а вот мужикам не
Сашка выглянула из кухни, стараясь ни к чему не прикоснуться выпачканными в тесте руками.
– Ну и чем ты недовольна? – удивилась она. – Отлично сидит. Вид интеллигентный, в меру творческий, в меру завлекающий.
– Марианна Скрипка – женщина, – на всякий случай уточнила я, покосившись на подругу.
– Ну, мало ли… Приболеет там или велит своему заму с тобой поговорить. А он красивый, умный, холостой…
– Мифический, – скептично перебила я.
Сашка фыркнула и снова пошла на кухню.
– По дороге назад купишь мне шоколада. На начинку надо.
Я вздохнула. Куплю, куда ж я денусь.
Из комнаты высунулись любопытные мордашки Оли и Эли. Коля как истинный суровый мужчина таскал на себе Виталика от дивана к кроватке. Виталик воспринимал происходящее философски. Он изволил откушать скумбрии на мангале и сливочного сыра, поэтому даже не думал сопротивляться, а молча переваривал завтрак. Внушительный такой завтрак.
Аккуратно сложив вещи в сумку, я пожалела, что не взяла свой тубус. С ним куда удобнее. Ничего не мнется и места занимает мало. Но у него отвалилась ручка в самый ответственный момент – за десять минут до выхода. Поэтому пришлось, отчаянно ругаясь, всё перекладывать в чемодан.
– Пожелай мне удачи! – крикнула я Сашке, открывая дверь и одновременно попадая рукой в рукав куртки.
– Ни пуха ни пера! – донеслось с кухни.
– К черту! – бодро ответила я и выскочила в коридор.
На улице было прохладно, хоть и светило солнце. Я специально вышла заранее, чтобы пройтись пешком. Метро не люблю. Видимо, как и многие жители уютных маленьких городков, не хочу спускаться под землю, чтобы добраться куда-то на грохочущем монстре. Конечно, это дело привычки. А местным уж точно нет смысла стоять в пробках или объезжать половину огромного города, теряя очень много времени.
Но мне это не по душе. Дождь, снег, палящее солнце? Ха! Ветер гуляет? Пф-ф-ф. У меня в голове гуляет такой ветер, что ураган «Катрина» очень хочет познакомиться и зовет на чай.
Киев мне нравился. Это уже была такая проверенная и убеждённая симпатия. В самый первый раз, когда я тут оказалась, город почему-то не впечатлил. Хотя здесь есть своя, ничем не передаваемая атмосфера. И город по-настоящему теплый.
В общем, приняли мы друг друга с Киевом не сразу. Но, кажется, прочно и надолго. Никакой мгновенной легкомысленной влюблённости, которая смывается, едва окажешься в другом ярком городе.
Пока шла, с удивлением осознала, что вспоминаю вчерашнего мужчину, «уронившего» меня на твёрдую плитку. Пахло от него чем-то потрясающе вкусным. Не в кулинарном плане, ясное дело. А вот такое… Люблю подобные парфюмы мужчин. Жалко, название вылетело из головы.
Я остановилась, глядя на красный глаз светофора и проезжающие по дороге машины. Жалко, что таким как он обычно нравятся тётки модельной внешности и с приличным счетом в банке. А тут… полежал на тебе красивый мужчина – скажи спасибо. Даже если ничего не сделал – всё равно событие!