Любо, братцы, любо
Шрифт:
В Хивинском плену к нам прибавились еще казаки. Которых захватили в плен хивинцы и туркмены. Уральские казаки: Соболев Фома, Шумов Устин, Копытин Лука, Зубков Тихон и Белоусов Павел по кличке Ус. Забайкальские казаки: Ангарский Андрей, Буянов Максим по кличке Буян, Гармаев Елизар, Исупов Артем и Иван Каргин. С Андреем Ангарским я был знаком еще до похода на Амур. Мы подружились сразу. Родом из сибирских казаков. Прошел чуть ли не всю Сибирь. Знатный вояка и хороший товарищ. Сидя под замком в плену я познакомился с остальными казаками. Даже с некоторыми подружились. В таких условиях нужно
Нас продали афганцу или арабу промышлявшим работорговлей. Звали его Али аль Абдур. Ну вы понимаете какое прозвище получил он среди пленников. Дура! Больше никак не назовёшь его. Нас погнали как стадо верблюдов через весь Афганистан на юг. Это был трудный путь. То по пустыне о по горам. Кормили плохо. Воды мало давали. Мы еле плелись. Нас подгоняли. Били плетьми не жалели. Уже спины покраснели. Куда нас вели мы не знали. Только догадывались. Если на юг, то видимо к морю. А там продаст туда куда Макар телят не водил. Однажды ночью среди пленников состоялся такой разговор. Андрей Ангарский сказал мне шепотом:
– Ну и куда этот Дура нас ведет.
Я ответил тихо:
– Черт его знает.
Рядом стоял Буянов Максим по кличке Буян. Он вмешался в разговор:
– Бежать надо!
Андрей возразил:
– Куда бежать? Без воды и еды. По пустыне и горам. Куда идти? К хивинцам в зубы.
Я сказал:
– Они нас ведут на юг. Там море. Значит у них есть корабль. А с корабля или из порта легче сбежать.
Глава 5. На корабле
Али аль Абдур или как его казаки просто прозвали Дура привел нас к берегу моря. Нас ждал корабль. Это был корабль принадлежал работорговцу. Дура хотел нас продать за морями. Нас погрузили на корабль и закрыли в трюме. Там уже сидело несколько человек. Трое впереди еще пятеро лежали в дальнем углу. Как только закрыли за нами решетку, один из пленных, которые сидели на корабле и сказал несколько слов на английском. Из нас никто не знал этого языка. Андрей недовольно посмотрел на незнакомца и спросил:
– Это еще кто?
– Русские?
– Да. Вы кто?
– Меня зовут Генри Брус. Я капитан английской армии в Афганистане. Во время патруля нас схватили афганцы и продали сюда на корабль. А это мои друзья Джон Стиль и Бен Хантер. Они плохо понимают по-русски. За время плена они выручали несколько слов.
– А вы откуда так хорошо знаете русский язык?
– Я бывал в России. Жил некоторое время в Петербурге. Я люблю путешествовать. Изучать мир, нравы народов. Я знаю несколько языков.
Я улыбнулся новому знакомому. Потом посмотрел сидевших в углу людей, которые с интересом за нами наблюдали. Вид у них был страшный. Заросшие. Бороды, усы и волосы были не ухоженные развивались во все стороны. Я спросил у Генри:
– Это кто?
– Это русские. Он здесь давно.
Я посмотрел на братьев по несчастью и спросил их:
– Откуда будите братцы? Ну и видок у вас. Чистый леший.
– С Кубани.
Один из кубанцев сказал:
– А ты помыкайся как мы. Я посмотрю какой вид будет у тебя.
Видимо старший из кубанцев спросил:
– Братцы какой сейчас год.
– 1872 год.
Глава 6.
Кубанец, который спросил какой год, загрустил. Видимо его ранила эта новость. Он тихо сказал:
– Десять лет. Десять лет коту под хвост.
Второй кубанец вздохнул и сказал:
– Да уж! Колки-иголки!
Я чуть не подскочил, услышав последние слова. Колки-иголки! Это было любимое выражение моего старого друга еще с Кубани. Он без этих иголок не мог и слова сказать. У него они были вместо мата. Его звали Петр Мазур. Он попал в плен еще во время войны на Кубани. Откуда это человек знает это выражение моего друга? Может он знал моего друга? Эти мысли молнией пролетели в моей голове. Я повернулся к пленнику и спросил его:
– Как вы сказали? Колки-иголки?
– Да я так сказал. А в чем дело?
– У меня дружок был на Кубани. Так у него это было любимое выражение.
– И как же его звали?
– Петр Мазур.
Один кубанец странно посмотрел на разговаривающего с мной казака и явно что-то хотел сказать. Даже рот открыл. Но казак строго посмотрел на него и продолжил разговор:
– Что же стало с вашим другом?
Он как-то странно на меня посмотрел. Изучающе. В его глазах вспыхнул огонёк. Я поежился ответил:
– Сгинул в плену.
Тот усмехнулся и сказал.
– Я тоже вспомнил одного дружка. Внешность у него замечательная. Уши у него торчком. А самое интересное у него фамилия подходящая Ушко.
Я аж подскочил. Удивлённо сказал:
– Так это же я. Никита Ушко.
– А я Петр Мазур! Здравствуй, Никита!
– Петро?!
– Рад бы тебя обнять друг. Но связаны руки.
Глава 7. Старый друг
Удивительная жизнь. Через десять лет встереться друга, которого считал погибшим. Да и где встретить? В плену. Я был поражен. Я не мог поверить, что Петя Мазур рядом со мной жив и здоров. Его было трудно узнать. Даже голос изменился. Только глаза. Такие же добрые и искренние. Петя, глядя на меня стал расспрашивать:
– Как ты сюда попал? Тоже в плен взяли?
– Да. Глупо попался.
– Как там на Кубани? Черкесы лютуют?
– Так ты же ничего не знаешь! Кончилась война, брат. Теперь уже спокойно на Кубани. Уже несколько лет как.
– Не может быть?
– Война еще в 1867 году кончалась. Те, кто не смирился с нашей победой к туркам уплыли.
– Туда им дорога. Значит наша победа?
– Да! Теперь на родине тихо.
– Как же ты тогда здесь оказался?
– Долгая история. Я же теперь на Амуре обитаю. С казаками.
– Колки-иголки. Куда же тебя занесло!
– Натура такая. Не могу седеть на месте. Сначала за Байкал рванул. Оттуда на Амур. Теперь это наши земле.
– Так и отдели вам эти земли китайцы?
– Договор мы заключили. Левый берег наш. Правый их.
– А как сюда занесло?
– Так разбойников везде полно. Не все китайцы рады нам. Вот и нападают.
– Понятно.
– Напали. Продали хивинцам. А те сюда пригнали.
– Теперь еще хивинцы безобразничают?
– Да то от черкесов не было покоя теперь хивинцы да туркмены заклевали.