Любопытство убивает
Шрифт:
– Может, подвезем его в Хилари? – улыбнулся Литтлджон.
– Ни за что! Пусть трясется в кэбе старого Эзры Фьюкса. Я не желаю ему зла, но, надеюсь, колымагу уже наняли и преподобному придется прогуляться. Сбавит заодно немного лишнего жира. Через час будет автобус. Он может и подождать.
Олдфилд злорадно поддал газу, оставив миссионера стоять и озираться в тщетных поисках транспорта.
Глава 4. Сосуд гнева
Первой остановкой на пути следования детективов стал дом священника в Хилари-Магне, где их сердечно принял преподобный Этелред Клапледи. Он искренне обрадовался, услышав, что
– Нет, спасибо, сэр, – отозвался инспектор. – Если гостиница «Колокол» похожа на другие деревенские пабы, где я бывал, это источник слухов и сплетен – хорошее место, чтобы послушать, как люди обсуждают новости и спорят. Думаю, я смогу с пользой проводить вечера в пивном зале.
– Это уж наверняка. Народ в наших краях гостеприимный и довольно разговорчивый, чужаки здесь быстро становятся своими. Похоже, вы из тех, кто хорошо сходится с людьми. Проведете вечер в компании деревенских, и всякая настороженность исчезнет. Они будут свободно говорить при вас и даже с вами, словно вы тоже из местных.
В разговор вмешался Олдфилд.
– Нам лучше бы попасть на место трагедии до наступления темноты, – произнес Олдфилд. Может, вы проводите нас, преподобный? Мы поговорили бы по пути.
Пастор поспешил наверх за шляпой и перчатками. Детективы услышали, как он зовет их со второго этажа.
– Если вы подниметесь ко мне в комнату, я покажу вам место, где в последний раз видел мисс Тидер живой.
Они двинулись по темной старой лестнице и присоединились к пастору. Он кивнул на просвет между кустами живой изгороди в дальнем конце сада. Осмотр мало что дал, однако священник, похоже, остался доволен. Он так и лучился желанием помочь. Литтлджон невольно почувствовал жалость к нему. В своей аккуратной, но поношенной одежде пастор выглядел исхудавшим и одиноким. Ему явно приходилось бороться с бедностью, с равнодушием прихожан и недостатком сочувствия в людях.
– Мисс Тидер еще говорила с Хаксли, когда вы отошли от окна? – спросил Олдфилд.
– Да. Наверное, он последний, кто видел ее в живых… кроме убийцы. Боже милостивый!
Они сошли вниз, пересекли лужайку позади дома и спустились к канаве за церковным кладбищем. Литтлджону показали отстойник с люком, закрытым чугунной крышкой. Пастор обратил внимание детективов на цыганскую могилу, которую он рассматривал, когда Гормли обнаружил тело.
Литтлджон повернулся к Олдфилду:
– Вы нашли здесь посторонние отпечатки подошв или какие-то свидетельства, что кто-то перетаскивал тело?
– Нет. Сначала тут топтался старый Гормли, потом сюда сбежалась толпа со всей деревни. К тому времени как прибыл Харриуинкл, деревенский полицейский, это место успели вытоптать так, будто здесь проходила ярмарка скота. Впрочем, деревья по краю канавы скрывают ее от глаз словно ширма. Жертву могли оглушить на каком-нибудь поле далеко отсюда, а затем незаметно оттащить или перенести. Издали за деревьями никто бы не увидел, что происходит. Хаксли сказал, что встретил мисс Тидер, когда она с решительным видом шла через поле к шоссе, будто направлялась куда-то по важному делу. Однако Тидер не упустила возможности вручить ему брошюру, призвать раскаяться и узреть свет истины. Вероятно, она покинула его через несколько минут после того, как
– Да, я слышал, как его ружье стреляло пару раз, когда шел по своим делам, – произнес священник.
– Саутуэлл, местный фермер, повстречал Хаксли около одиннадцати на своем поле в миле от дома пастора. Они стояли и беседовали около часа, договаривались о каком-то новом охотничьем участке для Хаксли. Я говорил с Саутуэллом. Хаксли упомянул об этой встрече, и я решил проверить его слова – подтвердить алиби.
– Кто-нибудь еще видел мисс Тидер, после того как она рассталась с Хаксли, Олдфилд?
– Мне пока не удалось это выяснить. Может, вам повезет больше.
Литтлджон повернулся к пастору, который чувствовал себя неловко, оттого что невольно вмешался в расследование, и нервно чертил по земле мыском ботинка.
– Главное, мистер Клапледи, – выяснить, кто, грубо говоря, хотел заткнуть рот мисс Тидер. Как я понял, она постоянно выслеживала паршивых овец в деревне.
Пастор с готовностью пришел на помощь.
– Да. Знаете, в свое время ей удалось раскопать несколько скандальных историй. Она часто подстерегала меня в ризнице, чтобы излить душу. Делала вид, будто просит у меня совета, но, думаю, просто искала предлог сообщить мне, как намерена поступить. Обычно принимала решения заранее. Эта женщина была твердой и непримиримой, когда вопрос касался греха.
– Какого греха?
– Ну, хм… боюсь, главным образом речь шла о плотских грехах, хотя и о других тоже, конечно.
– Каких именно?
– Возьмем, к примеру, мистера Хаксли. Он убежденный агностик. Возможно, вы подумаете, это не делает мне чести, но я устал убеждать этого человека, что его позиция неразумна. Дескать, никакого создателя Вселенной нет и тому подобное! Однако мистер Хаксли достаточно умен и способен умело парировать любые аргументы. Мы давно договорились оставаться друзьями, хотя наши взгляды расходятся. А мисс Тидер не сдавалась – неустанно преследовала его. Думаю, он добродушно посмеивался над ее выпадами, но, конечно, вовсе не помышлял о том, чтобы убить.
– Что-нибудь еще?
– Формально большинство жителей деревни воспитаны в англиканской вере и принадлежат к моей церкви. Есть здесь и горсточка методистов. Они собираются на богослужения в постройке из гофрированного железа между двумя деревнями. Еще наберется с десяток-дюжину свидетелей Эммануила, приверженцев разных конфессий, которых обратил в свою веру местный глава этой церкви, мистер Уолтер Торнбуш, здешний колесный мастер. Он проводит службы у себя в коттедже. Мисс Тидер, кажется, не заботило, какую церковь выбирают люди, лишь бы исповедовали христианство и вели себя благопристойно.
– Торнбуш – тот мужчина, что ухаживает за служанкой мисс Тидер?
– Да, тот самый. – Пастор усмехнулся и понизил голос почти до шепота. – Очень достойный человек, в высшей степени почтенный, и намерения у него самые лучшие, но весь богословский арсенал сводится к доскональному знанию псалмов. Сказать по правде, его разговоры и речи, если не принимают форму проповеди, то… превращаются в одно бесконечное пение псалмов. Уверен, вы с ним познакомитесь. Он почти поселился в доме Тидер. Утешает и наставляет служанку, на которой после долгих лет ожидания наконец сможет теперь жениться. Видите ли, мисс Этель по какой-то причине возражала против этого брака, а Сара, экономка, не смела поступить наперекор и бросить службу в ее доме, ведь она рисковала потерять весьма значительное содержание, что оставила ей мисс Марта.