Любовь Бешеного
Шрифт:
Тот хотел матюкнуться, но, взглянув на испуганное лицо парня, понял, что криком здесь не поможешь.
— Показывай! — уже спокойнее сказал он.
Когда они спустились в машинное отделение, Красавчик-Стив увидел, как пожилой мужчина, по пояс голый, весь покрытый мазутом, копотью, поблескивая машинным маслом, простукивал какой-то механизм, огорченно причмокивал языком, качал головой и совал руки в двигатель.
— Что с двигателем? — спросил его Красавчик-Стив, но тот продолжал причитать. — Что с двигателем? — крикнул он и даже подтолкнул его в плечо. — Оглох, что ли?
Мужчина
— Ты что, пидор, испытываешь мое терпение? — взвизгнул тот. — Что с двигателем?
— Хозяин, он не понимает по-английски! — раздался голос сзади.
Красавчик-Стив повернулся и увидел шкипера, извивающегося в руках полудебильного Стефена.
— Отпусти его, Стефен! Иди на палубу и жди команды!
— Хорошо, шеф! — осклабился тот и вразвалку стал подниматься по металлической лестнице.
— Шкипер, спроси своего механика, что случилось с двигателем, — попросил Красавчик-Стив, но посмотрел на него столь недвусмысленно, что тот, наверное, вспомнил всех святых угодников и проклял тот день, когда согласился на этот рейд.
Произнеся несколько гортанных фраз и выслушав такую же «речь» от механика, шкипер сказал:
— Механик говорит, что этот двигатель он знает как свои пять пальцев: пять лет работает на нем, несколько раз собирал и разбирал, но что случилось сейчас — он не знает. — Шкипер тут же съежился под грозным взглядом Красавчика-Стива.
Тот действительно готов был растерзать его, но другого механика не было. С трудом подавив злость, Стив тихо спросил:
— Сколько осталось до места встречи?
— Миль десять — пятнадцать, не более, — залепетал тот.
— Десять — пятнадцать! Почему так неуверенно?
— Так течение сносит… — Мужичонка растерянно пожал плечами.
— Сиди здесь и постарайся сделать так, чтобы твой «отличный» механик исправил двигатель. — едва ли не прошипел он, затем взял бедного шкипера за грудки, подтянул к себе и с расстановкой выпалил прямо в лицо: — Если из-за этого сорвется мое дело, я тебя за яйца подвешу на мостике! Понял?
— Понял, хозяин, понял! — воскликнул бедный мужичок и бросился к механику.
— Пошли! — позвал Красавчик-Стив Роджера.
— Может, мне здесь остаться? — спросил тот.
— Чтобы вручную поршни крутить? — усмехнулся тот. — Пошли! Может быть, удастся разглядеть «Большую семью» Папаши Круза: десять — пятнадцать миль не так уж много… — неуверенно добавил он, но тотчас внезапно повернулся к нему и спросил: — Наш гость проснулся?
— Не только проснулся, но и зарядкой успел позаниматься!
— Зарядкой? — удивился Красавчик-Стив. — Видно, долго прожить хочет! — ехидно усмехнулся он.
Интересно, что бы предпринял Красавчик-Стив, если бы узнал, что в остановке двигателя виновен человек, которого он прекрасно знает? Скорее всего, даже грешники ада вряд ли согласились бы поменяться с Савелием местами.
Выскользнув из каюты Богомолова, Савелий поспешил в машинное отделение. Когда они с Майклом разрабатывали план операции и тот выразил беспокойство по поводу принятия Президентом решения о захвате преступников в нейтральных водах, Говорков тотчас решил, что не только обязан подстраховать
— О чем ты говоришь?! — воскликнул адмирал. — Едва только Красавчик-Стив заподозрит, что двигатель кем-то выведен из строя, как он сразу же плюнет на сделку: своя жизнь дороже! Колумбийская мафия очень жестоко расправляется с теми, кто становится им на пути или подставляет их! Чтобы прикрыть свою задницу, он тут же сообщит Папаше Крузу, и тот смоется так быстро, что ты и пятки не успеешь смазать! — Джеймс так разволновался, что повысил голос, но тут же спохватился: — Извини, нехватало еще нам рассориться из-за этих сволочей!
— Майкл, дорогой, прошу тебя, доверься мне! Недаром же я столько мозолей натер в море!
— Но ты ж никогда не имел дел с подобными двигателями?
— Принцип работы любого двигателя мне известен! — возразил Савелий. — Все дело только в размерах. Я справлюсь!..
Адмирал Джеймс был вынужден согласиться…
Савелий прекрасно помнил, как работают младшие машинисты, то есть те, кто непосредственно обслуживают двигатели. Находясь постоянно под воздействием высоких температур, все время грязные от мазута и копоти, в язвах от ссадин, в нарывах от сквозняков и нехватки кислорода, они пользовались любой свободной минутой, чтобы отдохнуть на своей кровати или подышать свежим воздухом. Поэтому он нисколько не сомневался, что ночью никого не встретит в машинном отделении до тех пор, пока их не разбудит шеф, то есть механик. Тем не менее действовал он осторожно: сразу же укрылся под огромным верстаком, на котором производился мелкий ремонт, и там уже взглянул на часы.
Три часа пятьдесят минут: до отплытия — десять минут! До прибытия на место встречи восемь часов десять минут, а сухогруз будет там через семь часов. Выходит, Красавчик-Стив решил подстраховаться и приказал выйти с опережением в час. Значит, у него пять с лишним часов чистого времени для сна. Савелий поставил наручные часы на девять утра и спокойно заснул.
В эту ночь, на удивление, ему ничего не снилось, и проснулся он, как ни странно, мгновенно. Савелий осторожно выглянул из своего убежища: какой-то человек, судя по одежде, помощник механика, попивая пиво, наблюдал за приборами. Савелий приложил правую руку к груди и дальше стал действовать как бы бессознательно.
Он медленно вышел из укрытия. Маленький тщедушный оператор продолжал неотрывно смотреть на приборы как загипнотизированный. Савелий неслышно подошел к нему и неожиданно проговорил фразу на совершенно непонятном ему языке. Мужик замер на секунду, словно пытаясь что-то предпринять, потом, несмотря на недопитую еще бутылку пива, открыл вторую, присосался к ней и неподвижно застыл.
Савелий выждал пару минут, затем бесшумно подошел к мерно работающему двигателю и, не обращая внимания на сидящего парня, сначала приставил к корпусу двигателя свои ладони и закрыл глаза, постоял немного, как бы прислушиваясь к чему-то, затем прислонился грудью к теплому металлу. Со стороны можно было подумать, что он пытается обнять огромную машину. Лицо Савелия покрылось испариной, но он упрямо прижимался к металлу, и двигатель стал снижать обороты, а потом и заглох.