Шрифт:
ГУ РУ
Я сердцу задал искренний вопрос:
«Зачем несёшь ты мне, всё время, правду слёз?»
Оно, вопросом на вопрос, мне отвечало:
«Зачем из рая ты меня унёс?»
ВСТУПЛЕНИЕ
Эта книга – плод «фантазии» влюблённых, чьё физическое существо разлучила смерть. Но, видать и она не имеет особенной, разрушительной силы, коль эта книга доносит до нас общение живого «Ромео» и «мёртвой Джульетты». Оттого и псевдоним представляет собой соединение начальных букв имён авторов, столь необычного
Нет силы выше на Земле, чем сила слов,
Тот псевдоним, что мерит жизнь этой книги, -
Соединение двух имён и двух миров,
Создателей сей неземной интриги.
* * *
На склоне лет воззваний лестных,
Дивясь фантазиям небесным,
Прелестных нимф услады пыл,
И дерзновенное пристрастие
К разбушевавшейся напасти,
Любовь идёт всему главой,
И долгожданной чередой,
Деля на холодность и страсти,
Мир успокоившийся твой,
Вновь ищет что-то, вроде счастья,
Нырнув в безумство с головой.
* * *
И дольше века длиться день,
Бросая вызов мне и слову,
И жить, страдальчески не лень,
Поэту, выбравшему долю,
Нести тепло благих вестей,
И поутру, Авророй ясной,
В свой ум вдыхать чудесный день,
И песнопений хор прекрасный,
И излияния душ напор,
И упоение дивной негой,
Нести и ясность слов и вздор,
И быль поведать враз и небыль,
И вежд упрямая тоска,
Утопит ум в благом творении,
До боли нежная рука,
Душе дарует воскресение.
* * *
Вся тайна Бытия хранится в Вечной чаше,
Священный Грааль – не выдумка Творца,
Во все двуногие сосуды мира
Разлиты капли крови Мудреца.
* * *
Кто эту книгу сердцем одолеет,
Кто для Любви не закрывает двери,
В ком ум здоровый, от Природы, в три руки,
Тот жизнь Вечную вольёт в исток своей Души.
* * *
ПРЕДИСЛОВИЕ
«Потому оставит человек отца своего и мать свою, и прилепится к жене своей; и будут [двое] одна плоть».
(БЫТИЕ 2:24) БИБЛИЯ (ВЕТХИЙ ЗАВЕТ)
* * *
Почти все мысли в этой книге моё сознание выплеснуло много лет назад, когда я ещё жил горем и болью. И привожу я их здесь не для того, чтобы Вас разжалобить. Не для того, чтобы Вы жалели меня. Я начал жить нормально, когда начал верить в собственные силы. Когда понял, что помочь мне может только моё желание, быть сильным.
Разместил я эти мысли в этой книге, чтобы Вы прошли тест на Сострадание. Структурой Сострадания обладает каждый человек. Эта структура передаётся реинкарнационной цепочкой. У кого-то, этот Божий дар светится, освещая земной путь человека, дав ему возможность, обходить ямы бездушья и безразличия. А кто-то умудряется захламлять «свою» душу излишней, бесполезной, и даже вредной, для души, информацией настолько сильно, что, кажется, будто у человека и нет души. Но таких людей на Земле не бывает. У каждого человека есть душа, за которую он в ответе, перед Богом, на Судном дне. Человек, не имеющий Сострадания, уходит пустым из этого мира, не загрузив в себя программу Бессмертия.
* * *
Сорок два года назад,
Я видел рай и видел ад,
Рай, пуповиной связь мне с Богом обеспечил,
Ад акушер открыл, разрезав эту связь.
* * *
Пройдя
Но это сердце боль, уж не спасёт,
В душе она плодом, а в теле – чрев гниющий,
Пока не отсечёшь – не отойдёт.
* * *
Если б заново мне суждено народиться
И предстать пред судьбою своей, в нагише,
Я бы вновь пожелал на погибель влюбиться,
Хоть и гибель свою я измерил, уже.
* * *
Любая семья – это остров, границы которого, желательно не нарушать, ибо есть риск, отплыв, слишком далеко от берега, попасть в водоворот жизненных страстей, которым, уже будет трудно противостоять, по одной простой причине. В отличие от острова, где под ногами благоприятная и спасительная почва, вне острова, под ногами – бездна, в которой невозможно долго продержаться, без риска утонуть.
* * *
Существование жизни после смерти можно отвергать, если не иметь в этом проявление опыта. Мне не надо доказывать то, что моя супруга живёт в другом измерении, в «загробном» миру. Я не то, чтобы чувствую, и не то, чтобы знаю, я живу этим. С того самого морозного, крещенского дня, когда в состоянии нервного срыва, в глубокой ночи, я отправился на кладбище, просить своей смерти. Было далеко за полночь, когда через огромные сугробы я пробрался к своей любимой. Упав на колени, перед могилой, я стал просить прощения за всё. Мне вспоминался каждый год нашей совместной супружеской жизни. В этой жизни было всё. И любовь, и радость, и разлука, и печаль, и ссоры, и примирения. Чего только не было в этой, вроде бы и долгой, и, вроде бы короткой супружеской жизни. Негативные воспоминания, в которых я, большей частью неосознанно (за неимением опыта жизни), причинял боль своей супруге, причиняли, теперь, уже мне, такую боль, что, если возможно было, я сам разорвал бы себя на части. Адской болью эти воспоминания жгли моё сознание. Я не был плохим мужем, но и ангелом меня, вряд ли можно было назвать, по крайней мере, в то время нашей супружеской жизни. Сейчас, я, уже знаю, наверняка, что истинный муж, это тот муж, который умеет быть ангелом-хранителем для своей супруги. Теперь я применяю это умение в отношениях со своей дочерью, стараясь быть её ангелом-хранителем. Если бы я осознавал эту истину тогда, при жизни с супругой, когда принимал своё счастье, как что-то обыденное и положенное, не беспокоя своё сознание, более тщательным, скрупулёзным анализом смысла своей (и не только своей) жизни. Как глупо устроен человек. Ему необходимо сначала потерять то, что ему дорого, чтобы, затем осознать истинную цену этой «дороговизны». Не я, первый, кто приходит к этой истине, ценой высоких потерь. И, не я, последний.
Временами я выл, как волк на луну, стоя на коленях у могилы любимой. Вы не поверите (да и мне, поверить в это сейчас сложно), но, если рядом была бы свежевырытая могила, я бы лёг в неё (не задумываясь), и, хоть как, закопал бы себя. Сейчас мне трудно в это поверить, но в ту ночь, в состоянии нервного срыва, моим единственным заветным желанием было – исчезнуть из этого земного пространства, которое теперь для меня было, аду подобно.
В какой-то момент я замер, глядя на небо, от удивления. Я никогда в жизни не видел столько звёзд. Звёзды (их так было много…) светили такой влюблённой красотой, что я не мог оторвать глаз. На небе не было места, в котором бы отсутствовали звёздные скопления, как и отдельные звёзды. Красивое, завораживающее молчание звёзд и молчание кладбища сливались в необыкновенную волшебную тишину. Эта тишина действовала на меня таким мощным успокоением, что на некоторое время я почувствовал, что Земля не истинный мой дом, и что нахожусь я на её территории временно, с определённой миссией, суть которой мне, пока не раскрывают.