Любовь больше, чем правда
Шрифт:
Катя ощупывается вокруг. Тушенка, сгущенка, сухари, сменные портянки, косметичка… Наконец под руку попадают сигнальные ракеты. Она стреляет вверх зелеными и красными, синими и желтыми, оранжевыми и ультрамариновыми. Заводит боевую сирену. И понимает всю тщетность такой затеи: и ракеты, и скрежещущие
А командный голос, зачитав положенное стратегическим уставом сообщение, смягчился до неформального:
— Катюша, я все знаю, и мне все равно никто не нужен, кроме тебя. Ни Чикита, ни Микита. Я люблю только тебя. Такую, как есть. Телевизионную звезду ли, официантку ли — без разницы. Я люблю тебя ныне и буду любить до гроба во веки. На руках носить, пока они не отвалятся. Водиться с детьми. Варить по утрам кофе. Мыть посуду… Только дай знак. Подтверди, что ты все еще любишь меня. Такого, каким народился, со всеми моими недостатками, перегибами и наследственностями. Ну же… Отзовись своим сердцем, и я тут же тебя запеленгую. Найду. Обнаружу. Во что бы то ни стало, раскопаю. На какой бы территориальной периферии ты не находилась. Поверь и откликнись, любимая…
С последними словами радиообращения на усталые глаза Кати уже в который раз за день навернулись слезы. Но не те, которыми она плакала все прожитое в этом провинциальном городе время. Нет, Катя явственно почувствовала, что это какие-то другие слезы. Она
— Сладкие слезы…
И она вновь ощутила на губах сладкие поцелуи Костаса, на плечах его сильные и нежные руки. Катя услышала и его голос, звучащий вдоль по-над «Озером сладких слез»:
— Это озеро не замерзает самой лютой зимой и не пересыхает самым знойным летом. Если какой-нибудь юноша и девушка окунутся в воды «Озера сладких слез», то уже ничто в жизни не разделит их навсегда, чтобы ни случилось — болезнь, командировка или просто плохое настроение. Все равно, даже после самой длинной разлуки они обязательно встретятся вновь и доживут вместе до глубокой старости. Крепко обнявшись, умрут в один день, и в один час, и в одну минуту…
И Катя улыбнулась и встрепенулась. С документальной точностью она вспомнила, как дни и ночи напропалую плескались они в таких сладких и сладостных и сладострастных водах этого бездонного как сама любовь озера. Как беззаботно веселились на его берегу. Как строили замки на песке. Как честно смотрели глазами в глаза. Как просто тонули, растворялись друг в друге.
Катя вспомнила все. И уверенность в счастливом завтрашнем дне наполнила ее душу. И она распростерла ему на встречу свои объятия.
И сердце девушки вдруг принялось колотиться все чаще и все сильней. Через минуту-другую в груди ее уже билось не сердце, нет, это звучал сам вселенский радионабат:
— Я люблю тебя, Костас. И жду… Я люблю тебя, Костас. И жду… Я люблю тебя, Костас. И жду… Всем, Всем, Всем… Я люблю его. Я его жду… Я люблю его. Я его жду…