Любовь дороже сокровищ. Запутавшиеся дороги
Шрифт:
– А как там Джим?
– Спит.
Несколько следующих дней Хельга почти не показывалась из своей каюты и практически не разговаривала, но Ливси заметил, что она проявила интерес, когда он сказал про Джима. «Надо будет их познакомить» - подумал он.
========== Глава 10. «Ну, Джим! Тебе несказанно повезло!» ==========
Ливси зашел к Джиму. Он все еще был слаб после болезни, но в глазах уже заиграли прежние огоньки. Когда
– Еще немного, и ты начнешь поправляться. Дня через три встанешь, я уверен, - он уже собирался встать, но Джим остановил Ливси, сжав его руку.
– Доктор, - он закрыл глаза, набираясь сил.
– Я… я хотел сказать вам спасибо. Вы вытащили меня из могилы, вырвали из холодных рук самой смерти. Это был, наверно, последний приступ, и мне казалось, что я уже начал проваливаться куда-то, - тут он сделал паузу, чтобы вновь собраться, - я много раз видел, как вы спасаете людей, но не знал, как чувствует себя в этот момент человек. Теперь знаю. Это ужасно, но в то же время ничего прекраснее нет на свете. Сначала тьма, а потом яркий свет. Свет жизни, - здесь силы покинули Джима, и он замолчал.
– Ну, что ты, - доктор погладил второй рукой больного по голове.
Тут он почувствовал, что у него жар. Быть может, пока организм Джима был ослаблен после приступов его и продуло.
– Клэр, - позвал Ливси девочку, а та тут же появилась из-за двери, - принеси из нашей с тобой каюты порошок, который я оставил на столике.
– Но их там три… - протянула девочка.
– Молодец, что внимательная, но мне нужен тот, который из бумажного пакета.
Клэр быстро сбегала в их каюту и принесла небольшой бумажный сверток. Дэвид развернул его и насыпал немного порошка в заранее подготовленный стакан с водой.
– Папа, что с ним? – спросила малышка.
– Ничего серьезного, - покачал головой Ливси, - у него просто температура.
– Ты уверен? – взволновано произнесла Клэр.
– Несомненно, - доктор поставил стакан на столик и повернулся к девочке, - найди Делайлу и идите вместе в каюту. Ты меня поняла?
– Да, - и малышка вышла в коридор.
Ливси снова взял в руки стакан и, приподняв голову Джима, бережно напоил его. Уложив его обратно, он положил на лоб ему влажный платок, чтобы ему стало легче. Трелони зашел в каюту и спросил доктора:
– Что с ним?
– Обычный жар на фоне, я так думаю, простуды.
– Простуды?
– Корабль ведь неидеальный изолятор. Должно быть, сквозняки во время шторма, скользящие по всей шхуне и продули его. Завтра Джиму будет лучше, успокойся.
Ливси спал у себя в каюте, как вдруг услышал всхлипы Клэр. Он открыл глаза и зажег фонарь. Девочка сидела у себя на кровати, поджав под себя ноги и тихо плакала. Дэвид подошел к ней и, присев рядом, погладил по голове.
– Ну, чего ты плачешь?
– обнял он ее.
– Мне… мне приснилась мама. Она была все такая
Дэвид прижал малышку к себе, успокаивающе поглаживая по головке и спинке.
– Только не плачь, - приговаривал он, - не плачь, все хорошо. Такая тьма есть, и ее не остановить. Ее можно только задержать, чем я и занимаюсь всю свою жизнь. Это смерть, Клэр, и ее нельзя предотвратить.
– Но ты ведь спас Джима, - малышка подняла заплаканные глаза.
– Это был редкий случай.
– Нет, я верю, что ты остановил ее, не задержал, - она прижалась еще сильнее. К ним подбежала Делайла и, поставив передние лапы на колени доктора, принялась слизывать соленые слезы со щек девочки. Ливси покачал головой, смотря на собаку, и она послушно отошла, оставив малышку в покое.
– Знаешь, - сказал Дэвид, смотря в стекло иллюминатора на звезды, - а ведь ты права. Эта тьма движется, но ее освещают звезды, которых с каждым мгновением все больше и больше.
– А что это за звезды?
– Это души людей, которые пожертвовали своей жизнью ради другого человека.
– Как хорошо, что они есть. А ты потом тоже будешь такой звездой?
– Вряд ли, - вздохнул доктор, - я спасаю жизнь людей только благодаря лекарствам и другим средствам медицины, но не жертвуя собой. Я не считаю себя таким героем, как они.
– А я считаю. И я знаю, что потом ты будешь там самой яркой звездочкой, - Клэр никак не хотела отпускать папу и заснула прямо у него на руках.
В этот самый момент, Дэвид Ливси понял, как же хорошо быть отцом! Да, это бессонные ночи и слезы, но чего только не стоят слова любви твоего собственного чуда, а смех, когда ты приходишь домой, то самое милое лицо, когда ребенок засыпает… Нет, он ни за что не отдаст свое настоящее сокровище!
На следующий день Джиму и вправду было лучше. Температура совсем спала, а последствия лихорадки улетучились. Он расцветал: волосы вновь переливались оттенками рыжего, глаза блестели как прежде, а лучезарная улыбка все чаще стала появляться на его лице. Единственное, что не давало ему вновь встать на ноги, так это рана. Она то начинала затягиваться, то вновь кровоточить. И вот, когда Дэвид стоял около Смоллетта, который находился рядом с рулевым, к нему подошла Хельга.
– Доктор, могу ли я видеть мистера Хокинса?
– Думаю, что да, но чуть позже. Договорились?
– Конечно, - при словах Дэвида, ее глаза загорелись веселым огоньком.
– Как твоя рана сегодня? – спросил Дэвид у Джима, поднимая его рубашку.
– Болит.
– Сильно?
– Да, - вздохнул Джим.
– Что ж ты себя так ведешь, - улыбнулся доктор, убирая старый бинт и накладывая новый, - знаешь, - он задумался, - один человек очень хочет с тобой познакомиться.