Любовь это... Не для меня
Шрифт:
А в конце вечера вдруг замолчала музыка и зал поглотила темнота. Через мгновение в центр зала упал луч света, образовав маленький пятачок. В этот освещенный круг вошел Стас и за руку притянул туда Эмилию. Он встал перед ней на колено и сделал предложение. Эмилия набросилась на него с поцелуями и криками "Да! Да! Да!" Свет включился и снова
Любаша растрогалась и, толкнув меня в бок, пожаловалась, что если бы я ей так предложение сделал, она бы, может, тоже с первого раза согласилась.
А потом было свадебное путешествие. Почти весь август мы провели, путешествуя по Европе, не привязываясь к какой-то конкретной стране.
Свадебным подарком от Захара стал клуб. Со словами: "Семью нужно на что-то содержать", — он вручил мне бумаги. Я не знал, как его благодарить, это было щедро. Очень. Правда, и забот прибавилось. Одно дело быть управляющим, другое — владельцем. Конечно, и Захар, и Костя обещали помогать, если будет необходимость. Баскетбол остался в прошлом и только иногда с друзьями мы собирались поиграть, как в старые добрые времена.
Кнопочка вернулась на учебу, она усердно училась и имела все шансы получить красный диплом. А ещё она продолжала заниматься репетиторством. Правда, это отнимало много времени, поэтому она перестала баловать меня вкусной едой собственного приготовления. Теперь она готовила только на выходных. И почти каждую субботу на обед к нам заявлялся Дима. Иногда мне казалось, что она готовила специально для него.
Я даже как-то спросил, когда мы уже пили пиво, а Кнопочка ушла заниматься:
— Дим, ты что, виды на мою жену имеешь?
— Ты дурак, что ли? — возмутился он. — Лечись, придурок, — не сдерживая смех, ответил Дима и пихнул меня в плечо.
— Тогда чего ты приходишь к нам каждую субботу?
— Ну, во-первых, не каждую, а во-вторых, меня Люба сама приглашает. И ты знаешь,
— Ты про Настю, что ли?
— Да.
— Конечно!
— Вот и я Любашу люблю. Мне о ней заботиться хочется. Но без всякого сексуального подтекста, понимаешь? Вот ты смотришь на нее и хочешь, правильно? — киваю, ведь желание действительно никуда не пропадает. Хочу всегда и везде. — Вот, а я даже представить себе этого не могу.
— Попробовал бы только, — рыкнул я.
— Ой, да знаю я твой буйный нрав. Успокойся.
И я успокоился. Димка, как и я, единственный сын у своих родителей, а в Любе словно родную душу встретил. Вот так и живём. В своих заботах, но главное — в любви.
Забыл сказать, что Люба почти избавилась от своих комплексов. Не могу сказать, что прям совсем, но теперь она не пытается спрятать каждый сантиметр своего тела. И даже привычка натягивать рукава у нее почти прошла. Но она продолжает так делать, если сильно волнуется. А летом мы даже летали на Гавайи, и там Люба спокойно загорала и плавала, не оглядываясь по сторонам в поисках тех, кто покажет на неё пальцем.
О детях мы пока не задумывались, точнее, мы решили, что пока Люба не закончит университет, думать об этом рано. А у неё впереди ещё два года. Тем более, что малышни вокруг нас и так было предостаточно. И Сашка с Настей, и Лешка с Пашкой — сыновья Кости и Арины, и Полина с Ваней — дети Ники. Так что своих мы пока заводить не собираемся. А там время покажет.
Сейчас мы счастливы друг с другом. Иногда, проснувшись ночью, я лежу и смотрю на свою жену, и каждый раз благодарю Бога, что Он вернул мне ее тогда на озере.