Любовь и долг Александра III

Арсеньева Елена

Видимо, отец это сразу понял, потому что не было и намека на вчерашний гнев, говорил он с сыном ласково. А мам'a прибавила, чтобы за княжну Мещерскую Александр не тревожился – никакого зла ей не причинят, судьбу ее устроят наилучшим образом.

И Александр со странной смесью печали и облегчения начал готовиться к поездке в Данию, куда его должен был сопровождать брат Владимир.

Рано утром 2 июня русская императорская яхта «Штандарт» вошла в залив Зунд, приблизилась к местечку Гумлебек – пригороду датской столицы – и стала на якорь. К борту поспешил

катер с бароном Николаи, русским послом в Дании, и с адмиралом Ермингером, который был назначен королем сопровождать долгожданного гостя до берега.

На пристани Александра ожидал король со свитой, и в королевской карете русский цесаревич и его брат – Владимир с трудом сохранял в дороге серьезность, понимая, что его, фактически мальчишку, назначили дуэньей к старшему брату-проказнику, однако сейчас выглядел вполне достойно – отправились во Фреденсборг.

Во Фреденсборгском парке их ждал экипаж, где находились королева Луиза и принцесса Дагмар. Александр был смущен, хоть и пытался не показать этого. Милое лицо Дагмар, ее нежная улыбка вдруг напомнили о Никсе, который соединил их руки. Впервые он подумал, сколь роковым и трагическим, исполненным великой заботы о нем, Александре, было последнее движение брата, соединившего также их судьбы. И как только могло в голову прийти не исполнить последнего желания мертвого?

С дороги он писал отцу, что настроение его переменилось, он спокоен и с надеждой смотрит в будущее, оно для него может быть связано только с Дагмар. Это было чистой правдой… точно такой же, как его недавнее неистовое желание жениться на Мари и бросить престол, как обузу. Но сейчас Александр понимал, что поступает правильно, это принесет счастье всем, да и ему тоже, и сознание правильности своих поступков наполняло его душу счастьем. Он не создан для бунта. Свои мятежные наклонности, если они имелись, он исчерпал во время романа с Марией Элимовной. И легко простился с ними.

Король и Александр пересели в экипаж к дамам, и кортеж тронулся. Ехали недолго, несколько минут, Александр с великим трудом находил слова, чтобы ответить королеве. На счастье, Дагмар молчала, иначе ему стало бы совсем худо.

Сквозь густые деревья стал виден королевский дворец. Крыльцо было окружено придворными, а на ступеньках стояли младшие сестра и брат Дагмар. Их Александр увидел впервые. Вольдемар показался ему похожим на Фредерика в детстве, а взгляд Тиры был придирчивым. Александру вновь стало неловко, когда он подумал, что она, конечно, была конфиденткой сестры, а значит, знала все о его проказах. Наверное, недолюбливает его… А впрочем, что ему любовь и нелюбовь Тиры? Главное – любовь Дагмар.

«А разве она может меня любить? После Никсы – меня?!» Александр помрачнел, а когда король Кристиан самолично проводил его до отведенных ему апартаментов и он почти сразу увидел на стекле одного из окон нацарапанные имена Nix и Dagmar, грусть овладела им.

–Никса, ты этого хотел. Вот я поступил, как ты хотел, – пробормотал Александр. – Ну так помоги устроить мое счастье с Дагмар!

День был полон церемоний, которые казались лишними. Очень хотелось поговорить с Дагмар, но то завтрак, то обед, то ужин – и все официальное, отнимающее свободу, стесняющее, не позволяющее

перемолвиться словом и даже толком переглянуться с Дагмар.

Она отчего-то держала голову опущенной, словно не желала даже видеть нового жениха. Александр извелся, пытаясь поймать ее взгляд. Ему очень хотелось бы знать, чт'o она чувствует. Презирает его за историю с Марией Элимовной? Рада, что Александр все же решил подчиниться требованию отца? Или за это время она полюбила другого человека и теперь ненавидит Александра за то, что из-за него вынуждена отказаться от того, кого любит?

Александр вспомнил, что подобные мысли уже приходили ему в голову во время романа с Мари Мещерской, но тогда он только рад был отступничеству Дагмар, а сейчас с ненавистью думал об эфемерном «ком-то», кто мог овладеть ее сердцем.

Вообще в присутствии Дагмар с ним творилось что-то странное. Он как будто выходил из тумана на вольный свет и воздух. Только мешало, что кругом были люди, приходилось беседовать на общие темы, чего он не выносил. Александр впервые в жизни оказался далеко от дома, ему было невыносимо трудно, он чувствовал себя несветским увальнем. Хорошо хоть Владимир отвлекал огонь на себя. Болтал о путешествии, а Александр мучился мыслью, что он приехал делать предложение, а сидит тут, теряет время за пустым разговором. Хорошо бы со всем поскорее покончить! И опять опасения: а вдруг Дагмар не согласится? Вон, даже не смотрит на него…

И в это самое мгновение она подняла голову и взглянула прямо в глаза Александра. Как отрадно стало на душе! С этим настроением удалось легче дождаться конца дня.

Вечером он писал родителям:

Я чувствую, что могу полюбить милую Минни, тем более что она так нам дорога. Даст Бог, чтобы все устроилось, как я желаю. Не знаю, что скажет на все это милая Минни; я не знаю ее чувства ко мне, и это меня очень мучает. Уверен, что мы можем быть счастливы вместе. Я усердно молюсь Богу, чтобы Он благословил меня и устроил мое счастье.

А ночью приснилась ему Мария Элимовна, их последняя встреча. Произошла она утром того дня, когда предстояло отплывать в Данию. Александру нужно было проститься с графиней Тизенгаузен, и он вошел в лицейский корпус, примыкавший к Большому Царскосельскому дворцу. В корпусе жили придворные служащие и фрейлины. Коридор был пуст. И тут он лицом к лицу столкнулся с Мари Мещерской.

–Вы? – пробормотал он.

–Вы? – прошептала она.

Мгновение они смотрели друг на друга, а потом Мари вдруг бросилась ему на шею и поцеловала. Александр обнял ее, тоже стал целовать. Через мгновение оторвались друг от друга…

–Прощайте.

–Прощайте и вы.

Он пошел дальше как во сне.

Мари побежала в свою комнату, кинулась на постель, вся дрожа. Любовь с наследником престола! Последний поцелуй! Да прочитай она об этом в каком-нибудь романе – ни за что не поверила бы! А теперь у нее впереди – княгиня Мещерская не выдержала и проговорилась о своей встрече с госпожой Демидовой-Карамзиной – замужество с богатейшим женихом России!

Мари взвизгнула от восторга и покрепче прижала к груди подушку, словно свою счастливую судьбу…