Любовь и картошка
Шрифт:
— Мы все болеем за тебя,— подбадривал он Сережу.— Главное, не торопись. И помни о Симониде.
— О Симониде я помню,— рассеянно ответил Сережа.— А вот агрохимии боюсь.
Олег озабоченно поглядывал на Сережу из соседнего ряда и вытирал лоб ладонью. Он волновался за друга, и в зале было душно. Вася захватил с собой здоровенную морковь и издали, подняв руку над головой, показывал ее Сереже. Это значило «держи хвост морковкой». И весь Сережин класс, и вся его школа, и все Сережино село, казалось, волновалось за Сережу и желало ему успеха.
Председатель
— Кулиш Сережа.
И как только Сережа пошел к сцене, его отец Григорий Иванович поднялся со своего места за столом и спустился в зал. А на тот стул, который занимал Григорий Иванович, пересел зоотехник Стоколос — Реаниматор. Так было принято. Если у школьника, участника конкурса, среди членов жюри оказывался родственник, то во время ответа он уходил со сцены в зал.
Сережа предъявил Павлу Михайловичу свой пропуск — оттиск статьи из «Вестника» о применении гуминовой кислоты в качестве внекорневой подкормки картофеля.
С первым вопросом — речь шла о достоинствах и недостатках районированных на Черниговщине сортов картофеля — он легко справился. И червонец, который вручил ему Стоколос — Реаниматор, не спрятал в карман. Оставил на столе, на самом краю, так, чтоб всем было понятно — он готов к дальнейшей борьбе.
Сережа вынул конверт из ящика с номером два и прочел вслух вопрос:
— «Что ты знаешь о картофельной нематоде и способах борьбы с нею?»
Сережа не мог сдержать облегченного вздоха, О нематоде он знал очень много.
— Нематоды — это маленькие черви, длиной до двух миллиметров; картофельная нематода научно называется гетеродера, ее личинки из земли попадают в корни, от этого растение заболевает.
Ему казалось, что он мог бы рассказывать о нематоде целый день. И тут вдруг выяснилось, что он за минуту, ну от силы за две, выложил все, что знает. И больше сказать ему нечего. Он растерялся.
— У жюри дополнительные вопросы будут? — спросил Павел Михайлович.
— Будут.— Зоотехник почему-то по-школьному поднял руку.— Что делается для того, чтоб в нашем колхозе и в области не появилась нематода?
— Карантин,— обрадовано ответил Сережа. Как это он сам забыл сказать? — В Советском Союзе карантин на гетеродеру начался еще до войны. Весь посевной материал проверяется.
— А кто для картофеля вредней,— важно спросил дед Матвей,— колорадский жук или нематода?
— В нашем колхозе — колорадский жук,— ответил Сережа.— Нематоды у нас, понятное дело, нет, а колорадского жука хватает. Но в других местах нематода вредит картофелю не меньше, чем колорадский жук.
Больше вопросов не было, и жюри единодушно признало Сережин ответ правильным. Стоколос — Реаниматор под аплодисменты зала вручил Сереже такую новенькую сторублевую купюру, будто ее прямо перед конкурсом напечатали. Сережа и ее положил на край стола рядом с червонцем. Он потянулся к третьему ящику.
Сережа взял конверт и прочел вопрос:
— «Как определить в почве три основных элемента питания картофеля: азот, фосфор и калий?»
Из всех трехсот вопросов для Сережи
«Не повезло»,— обреченно подумал он.
Нельзя сказать, чтоб он не был готов к ответу. Он готовился. По особой системе. Но ответ требовал слишком большого количества химических формул. Можно было запутаться. Сережа старательно и осознанно представил себе свой дом и расположение мебели. И быстро пробежал в уме от крылечка до своей комнаты.
Платон Иннокентьевич еще в первые дни их знакомства рассказал Сереже и Олегу об особых приемах для лучшего запоминания. Они назывались мнемоническими. Созданы эти приемы были греческим поэтом Симонидом около двух с половиной тысяч лет назад.
Однажды Симонида пригласили на торжественный и пышный ужин. Он должен был там прочесть свои стихи. Поэт прочел стихи, поужинал и вышел из помещения. Едва он переступил порог, как вдруг зашатались стены, обрушилась вниз тяжелая каменная кровля и похоронила под собой всех приглашенных на этот ужин. Тела их были так изувечены, что уже невозможно было узнать, где кто. Но каждому из родственников погибших хотелось похоронить своего брата, отца, мужа. Они обратились за помощью к Симониду.
Поэт был известен своей хорошей памятью. Он нарисовал план зала и указал на нем, где кто сидел. Таким образом все погибшие были опознаны.
После этого поэт Симонид и предложил свою систему мнемоники. И древние греки начали ее широко применять. Тот, кто хотел что-либо хорошо запомнить, должен был построить в уме здание. И последовательно положить части того, что нужно запомнить, в комнаты этого здания. Вспоминая выученное, человек представлял себе, что он открывает дверь, входит в комнату и берет там первую часть материала. Потом по коридору проходит во вторую комнату, берет следующую часть материала и так далее. А еще чаще представляли собственный дом, в котором хорошо известно, где что стоит, клали в уме одну часть того, что нужно запомнить, на стол, другую в шкаф, третью на полку.
Сережа впоследствии убедился, что система Симонида и впрямь была довольно удобной штукой. Если все это хорошенько проделать, пятерка в школе была обеспечена. И из головы это потом уже не выветривалось. Но вот азот, фосфор и калий он, как ему теперь казалось, хоть и разложил по столам, шкафам и ящикам своего дома, а где что находится, как следует не запомнил.
— При анализе почвы на азот в цветную шкалу добавляется разбавленная серная кислота. Какая в ней концентрация? — спросил Володя Бондарчук.
Он, явно рискуя высоким авторитетом члена правления колхоза и члена жюри конкурса, хотел помочь Сереже, задать ему вопросы, которые в Сережиной школе назывались наводящими.
— Половина концентрированной кислоты, половина воды,— ответил Сережа.
— Сколько миллиграммов калия на килограмм грунта должно быть в наших почвах, чтоб картошка хорошо уродила? — помешал председатель Володе задать следующий наводящий вопрос.
Сережа в отчаянии бросился к полкам с книгами, на которых он расставил калий. И не нашел там ответа.