Любовь и полный пансион
Шрифт:
Но он остался глух к моей просьбе, приказав кучеру везти нас на Центральную Набережную, и коляска свернула к центру Монрея.
– Всего лишь час твоего времени, Робин! – заявил мне Линнарт, без моего позволения перейдя на «ты» и став называть меня по имени. – Надеюсь, к завтрашнему вечеру, когда состоится прием в мэрии, ты будешь намного свободнее. И если тебе не с кем пойти, – намекнул он, – знай, что я свободен.
После чего его рука накрыла мою.
На это я тотчас же отдернула ладонь, не без затаенного удовольствия заявив Линнарту, что на прием меня будет
Так ему и сказала.
Очень хотела попросить у кучера сейчас же остановить коляску, но все-таки не стала – понимала, что никто другой про Бруно Хогана мне не расскажет. О нем знал только Линнарт Броккет, который, опять же, меня не услышал!
Уставился на меня с вежливой улыбкой, заявив, что сожалеет, что кто-то успел раньше него, но он надеется, что я оставлю ему хотя бы один танец на приеме.
А лучше два или три.
Но я не стала ничего ему обещать, вместо этого вполне развернуто рассказала, как у меня идут дела. Мне не хотелось, чтобы Линнарт снова принялся хватать меня за руки, поэтому я решила углубиться в детали.
Поведала ему о проблемах с проржавевшими трубами, прачечной, забитой хламом – перечислила то, что я отложила для старьевщика, не забыв упомянуть в деталях и красках о том, что решила сжечь. Затем в подробностях рассказала о прогнившей террасе, головах животных в сарае, которые я сперва думала перенести на чердак, но затем передумала, и о летучих мышах на том самом чердаке.
Надеялась, что мое занудство отобьет у него какое-либо желание продолжать наше знакомство, но Линнарт Броккет оказался до невозможности стойким.
Выслушал мою речь с вполне вежливым интересом, а затем, когда мы остановились на набережной, помог мне выбраться из коляски, после чего поинтересовался, кем именно мне приходится Бруно Хоган.
Быть может, это кто-то из моей родни?!
– Тот самый Бруно Хоган, о котором мы вчера говорили? – переспросила я растерянно. – Человек с черной кожей? Но я же понятия не имею, кто он такой!
Ради того, чтобы узнать, я терпела эту поездку и его крайне навязчивое общество!
– Ну что же, я выяснил кое-что любопытное, – кивнул Линнарт.
Затем снова попытался взять меня за руку, но наткнулся на мой резкий взгляд и передумал.
– Кто же он? – спросила я. – Только прошу вас…
– Тебя, – подсказал он. – Обращайся ко мне на «ты».
Вместо этого я решила, что нам нужно объясниться.
– Линнарт, вам не стоит брать меня за руку, а нам – переходить с вами на «ты». Вы прекрасно знаете, почему я согласилась на эту встречу. К тому же еще вчера я сказала вам, что между нами может быть только дружба. Да, мне хотелось отблагодарить вас за доброту и потраченное время, но вовсе не таким способом, как вы себе это представили!
Но мои слова не произвели никакого эффекта.
– У меня на тебя, Робин, далеко идущие планы, – туманно
Уж не потому ли, что тот самый Бруно Хоган оказался владельцем алмазных приисков?
Ему принадлежало два, а то и целых три – как много, Броккету за столь короткое время узнать не удалось. Но то, что прииски были, – это известный факт, как и то, что Бруно Хоган, который владел землями на недавно открытых Алемановых Островах, выкупив их у Атрии за сущие пустяки, оказался несметно богат.
Именно это и поведал мне Линнарт Броккет.
Затем вновь поинтересовался, кем именно приходится мне этот самый Хоган, раз уж он проявил ко мне столь явный интерес. Такой дорогой подарок свидетельствовал о близком родстве, хотя речь вряд ли может идти об отцовстве.
Услышав это, я закатила глаза.
Уж явно не об отцовстве – с чего бы кому-либо сомневаться в моем происхождении?! Я выглядела, как истинная уроженка Атрии, да и внешне была очень похожа на отца.
К тому же Бруно Хогану, по словам Броккета, на вид казалось около тридцати лет. По мнению Линнарта, он мог быть моим младшим дядей или же старшим братом.
На это я пожала плечами, понимая, что начинаю злиться. Из этой затеи с прогулкой ничего хорошего не вышло – сплошные нервы, – кроме того, что я узнала о несметном богатстве Хогана, а еще стала свидетельницей очередной попытки Броккета взять меня за руку.
– Понятия не имею, кто он такой на самом деле, – вновь сказала ему, убрав руку за спину. – Мы никогда с ним не встречались и я ни разу не слышала, чтобы в нашем доме о нем кто-либо упоминал. Кстати, где можно его найти? Быть может, он сейчас в Монрее?
Это было бы как нельзя кстати – тогда все свои тысячу и один вопрос я бы задала ему лично.
Но Линнарт покачал головой.
Оказалось, во время разговора за подписанием документов Хоган упомянул, что отправляется по делам в столицу. После этого он планировал уехать в Востор, а оттуда уже назад, на Алемановы Острова.
Но однажды он вернется, заявил Броккет, и уставился на меня алчным взглядом. Затем вновь попытался взять за руку, но на этот раз я уже не выдержала. Вырвавшись, заявила, что мое терпение лопнуло, после чего развернулась и ушла.
– И нет, – повернув голову, добавила я, – не стоит меня провожать и когда-либо еще раз приходить в мой дом, господин Броккет! Не думаю, что я буду вам рада, раз уж вы не понимаете элементарных вещей и не знаете простого слова «нет».
Затем шла, понимая, что завела еще одного врага и что так просто Линнарт Броккет от меня не отступится.
Потому что он что-то знал. Вполне возможно, такое, о чем мне не рассказал, но из-за чего я стала ему внезапно интересна.
Вчера этот самый интерес был легким и не слишком навязчивым, зато сегодня он превратился в тяжелый и липкий – да-да, Броккет прилип ко мне, словно муха, увязшая в варенье. Пусть сейчас Линнарт не побежал за мной следом, вместо этого уселся в поджидавшую его коляску и недовольным голосом приказал кучеру трогать, но это не помешает ему повторить свою попытку в будущем.