Любовь и ревность
Шрифт:
Если бы мать была рядом, а не жила где-то в Испании со своим вторым мужем… Кейт прикусила губу – ничего бы это не изменило. Никогда они с матерью не были близки, всегда слишком занятые собой, озабоченные лишь тем, чтобы не потонуть в финансовых проблемах.
Гордость и бравада удерживали ее в Уитмиде почти до вечера. Она уехала одна сразу после отъезда Райана, выбрав самый длинный путь до Лондона. Кейт говорила себе, что ей нужно многое обдумать, но на самом деле просто было страшно, войти в пустую
По дороге она решила, что должна потребовать от Райана правды, пусть даже горькой.
Когда она вошла в дом, полоска света из-под двери кабинета сказала ей, что Райан уже тут и работает. Она еще немного поносилась с идеей войти к нему и потребовать от него всей правды, какой бы горькой она ни была, однако привычка не беспокоить Райана, когда он за работой, взяла свое. Или это просто трусость? – спросила она себя. Может, она просто боится услышать ответ?..
Когда Райан, наконец, вышел, Кейт сидела перед телевизором, сосредоточенно глядя на экран.
– Что хорошего?
– Ерунда, – солгала она. Не сознаваться же, что она не уловила ни слова. Кейт поднялась. – Я приготовила салат «Вальдорф» на ужин и, если хочешь, теплого французского хлеба.
– Это звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой. – Райан сел на диван и сразу увлекся телевизором. – Я тебе не говорил, что последняя книга, похоже, выйдет в мини-сериях? – спросил он, когда она вернулась с подносом. – Квентин так думает.
Кейт вздохнула.
– Так это прекрасно, дорогой. Или нет? – добавила она, видя его ироническую улыбку.
– Думаю, пока еще рано говорить. Все будет зависеть от того, как они это оформят, и кто будет вести дело. Квентин сказал, что я должен дать деньги и направлять работу, но я бы предпочел заниматься только художественной стороной дела, если смогу.
– Мы должны это отметить. – Она сделала паузу, собираясь поставить ногу на тонкий лед. – У нас есть шампанское?
Райан молчал всего несколько секунд.
– Боюсь, что в данный момент нет. Но там есть хорошее бордо, думаю, это сгодится.
– Да, конечно. – Голос у Кейт не дрогнул.
Бордо было торжественно откупорено и разлито по бокалам. Кейт подняла свой бокал.
– За нас! – Она помолчала. – А когда Квентин звонил? Сегодня?
– Нет, – ответил он, – я узнал об этом несколько дней назад.
– И ничего мне не сказал? – Она уставилась на него.
Он пожал плечами.
– Мы оба были заняты.
– Ладно, спасибо, что хоть сейчас вспомнил обо мне.
– Всегда к вашим услугам! – Он улыбался, как ни в чем не бывало. – А говорил ли я тебе когда-нибудь, что ты делаешь лучший салат «Вальдорф» на свете?
– Пару раз. – Она положила вилку на стол. – Райан, хватит отгораживаться от меня!
Слова вырвались сами собой, но, если он
Однако лицо Райана было серьезным.
– А разве я это делаю?
– Я не знаю, но мне кажется, мы не так внимательны друг к другу, как раньше.
– У нас уже не медовый месяц, дорогая, и мы давно не новобрачные, – суховато проговорил он. – Жизнь меняется. Мы – тоже.
Она покрутила в пальцах бокал.
– А может, проведем еще один медовый месяц?
– Назад, в Бордо, во Францию! За вином!
– Не обязательно во Францию, и не обязательно за вином. – Кейт взглянула на него. – Я подумала, может, где-нибудь на островах?..
Райан ответил не сразу:
– Боюсь, я слишком связан обязательствами по работе. Не знаю… Может быть, осенью…
– Может быть. – Кейт потыкала вилкой в салат.
«Но это совсем не то, чего я хочу, – думала она. – Я хочу, чтобы ты заказал пару авиабилетов и сказал мне, что надо упаковать бикини и платье и забыть о нижнем белье.
Я хочу, чтобы мы послали ко всем чертям клиентов и агентов, сроки и графики и улетели вдвоем, как раньше.
Но ты не умеешь возвращаться, я знаю, ты всегда идешь только вперед».
Были времена, когда их совместное с Райаном будущее представлялось ей в виде прямой, сверкающей дороги, по которой они пойдут бок о бок. Теперь эта дорога явно начинала расходиться на две параллельные линии.
Она собрала пустые тарелки.
– У нас еще есть сыр и фрукты.
– Я все, спасибо. – Он улыбнулся ей.
– Будешь работать сегодня вечером? – Кейт увидела, – как у Райана взлетели брови, и поспешно добавила: – Я думала… может, музыку послушаем? Мы не делали этого уже целый век.
– О'кей, – согласился Райан, – но с некоторыми условиями. – Он начал загибать пальцы. – Мы выбираем пластинки по очереди и не жалуемся на выбор другого, не обсуждаем этот выбор и не засыпаем…
– Это было один раз, – возмутилась Кейт. – За твою вредность я выбираю первой.
Она выбирала очень тщательно, ища то, что могло напомнить о прошлом, об их любви… Кейт остро ощущала его отдохнувшее тело рядом с собой. Вот сейчас он подтянет ее ближе, положит ее голову себе на плечо…
Но Райан сидел, закинув руки за голову, и не шевелился.
Последней была Рапсодия на тему Паганини Рахманинова – один из первых компакт-дисков, купленных ими, когда они еще жили на старой квартире. Под эту музыку у них с Райаном была сладкая, возвышенная любовь на ковре, перед камином.
Он не мог, конечно, забыть. Кейт бросила на него искоса быстрый взгляд и… уловила подавленный зевок.
Райан виновато взглянул на нее.
– Извини, дорогая, что-то я устал. Знаешь, эта возня с изгородью…