Любовь и роскошь
Шрифт:
Но Дани была больше удивлена, нежели расстроена.
– Ты уверен, что он никому не сказал, куда отправился?
– Консьерж сказал, что он, вероятно, вновь вернулся в Россию.
Дани сдержала навернувшиеся на глаза слезы сожаления…
– Да, пожалуй, если бы он хотел на какое-то время исчезнуть, он отправился бы именно туда. – Она повернулась и махнула рукой. – Он так любил свою страну, говорил, что картина напоминает ему…
Она вскрикнула и прижала руки ко рту, потрясение уставившись на пустую стену.
Колт
– Дани, ради Бога, что случилось?
Она указала трясущимся пальцем на пустое место на стене, где висела картина «Александровский дворец».
– Она исчезла.
– Что? – встревожился он.
– Картина, которая так нравилась Дрейку… одна из тех, что я обнаружила в Монако и отказывалась продать ему. Ее украли.
– Ты уверена? Возможно, ты сама сняла ее, чтобы протереть или что-нибудь…
– Нет, нет! – воскликнула она. – Она украдена. Но как…
Ее взгляд упал на открытое окно, которое она прежде не замечала.
– Вот! Вот как он забрался! Дрейк, наверное, проник сюда прошлой ночью, пока я спала наверху.
– А зачем она понадобилась ему?
– Ублюдок! – возмущалась она. – Мерзавец! Привык поступать как ему заблагорассудится и берет то, что ему не дают.
Ее горячая реакция показалась Колту странной.
– Она была ценной?
– Дело не в этом! Неужели ты не понимаешь? Он хотел получить ее! Я сказала ему, что не продам картину, а он украл ее. И будь я проклята, если позволю кому-нибудь так обращаться со мной!
Колт направился к двери, уже кипя от гнева.
– Я сообщу о случившемся властям.
– Нет! Не делай этого.
Он удивленно обернулся. Неужели этот мошенник так вскружил ей голову, что она позволит ему избежать наказания за кражу?
– Я разберусь с этим сама. По-своему.
Он подошел к ней:
– О чем ты говоришь? Что ты можешь сделать? Пусть этим займется полиция и проведет полное расследование. Возможно, пропало что-нибудь еще. Кроме того, ты не можешь доказать, что это сделал именно Драгомир.
– Я знаю, это он. Кто еще хотел получить картину? – Она с отчаянием вздохнула, затем повторила: – Он хотел купить ее, но я ответила, что она не продается. Я помню, как странно он смотрел на картину – словно загипнотизированный. Меня и тогда это встревожило, однако я не придала этому значения. Думала, он вспоминает свое детство – ведь на картине был изображен дворец, в котором он часто бывал маленьким.
Колт терял терпение.
– Дани, ты ведешь себя неблагоразумно. Человек не совершает кражу только затем, чтобы получить какую-то безделицу, пусть даже и напоминающую ему о доме детства.
Она холодно посмотрела на него:
– Дрейк сделал бы это. Он привык получать все, что захочет. Он сделал это специально для того, чтобы показать мне, каков
Колт покачал головой, в бессилии всплеснул руками, признавая свое поражение.
– Ты не хочешь вернуть ее и не хочешь, чтобы он получил по заслугам, – прекрасно.
Упрямо и холодно она снова заявила:
– Я верну ее.
Он вымученно засмеялся. Кажется, его сестра чересчур самоуверенна.
– И как же ты сделаешь это? Он далеко, очень далеко отсюда.
– Я поеду в Россию, – тихо ответила она.
– Ты что? – спросил он потрясенный. – Ты не можешь…
– Ты меня не остановишь!
– Взгляни на себя! Клянусь, я тебя свяжу, но не позволю ехать в такую даль, в Россию, за какой-то безделицей! Я именно так и поступлю!
– Эта картина не безделица. Она является частью коллекции, о которой артистические круги Парижа говорили несколько месяцев. И она принадлежит мне. Я не намерена просто сидеть и ничего не делать, позволив этому подлецу беспрепятственно уехать с ней. Он, вероятно, сейчас смеется над тем, какой наивной я была.
– Дани, я не позволю тебе. Я отправлюсь к отцу и….
– Ш-ш-ш… – Она прервала его, замахав рукой при звуке колокольчика. Повернувшись, она увидела, что в магазин вошел Сирил. Она таинственно улыбнулась, когда в ее голове созрел смелый план. Наклонившись к Колту, она доверительно прошептала: – Не беспокойся. Я отправлюсь в Россию не одна. Пришел мой компаньон.
Колт последовал за ее взглядом и в отвращении покачал головой:
– Ты сошла с ума, если думаешь, что я позволю тебе отправиться в путешествие с ним!
– Тогда поехали с нами, Колт! – осенило Дани. – Тебе полезно уехать отсюда.
Она направилась навстречу Сирилу, радостно улыбаясь.
Колт же обдумывал ее приглашение и начал склоняться к тому, что, возможно, путешествие в Россию очень помогло бы ему забыть весь тот кошмар, в который чуть было не превратилась его жизнь из-за того, что он снова позволил провести себя.
Сирил был ошеломлен теплым приветствием Дани и ее кипучей энергией. Он заглянул в магазин под предлогом снова пригласить ее на ужин, с нетерпением ожидая узнать ее реакцию на кражу картины. Несомненно, он не ожидал увидеть ее столь оживленной.
Она искренне приветствовала его:
– Сирил, я так рада, что ты пришел! Я только что говорила Колту, что напрасно отклонила твое предложение поужинать вместе. Мой отказ, наверное, обидел тебя. Позволь же мне загладить свою вину и приготовить сегодня вечером ужин в твоем доме.
Ее слова привели Сирила в замешательство.
– У меня нет… приятного места, Дани, – с сожалением начал он. – Я живу в маленькой комнате, над моей конторой…
– Все в порядке, – перебила она и повела его к кофейнику. – Папа и Китти уехали, так что мы можем отправиться к ним. Я отошлю слуг и сама приготовлю ужин.