Любовь и слава
Шрифт:
Нэнси подняла руку и тихо постучала. Ответа не последовало. Она нахмурилась и постучала громче, взволнованно оглядываясь вокруг.
– Да-а, кто там? – послышался раздраженный голос.
Нэнси снова постучалась.
Колтрейн взревел:
– Да кто там, черт побери?
Сначала Нэнси услышала какие-то неясные звуки, затем шлепанье босых ног по полу и щелканье открываемого замка.
Дверь настежь распахнулась. Нэнси заметила, как у Тревиса удивленно поднялись брови, когда она быстро проскользнула в комнату, захлопнула за собой дверь
– Привет, Тревис! – хрипло прошептала Нэнси. – Я подумала, что тебе, возможно, одиноко.
– Но не твое отсутствие тому причиной, дорогая!
Тревис попробовал открыть дверь за спиной Нэнси, но она шагнула вперед и обвила руками его шею, сбросив с плеч шаль. Изо всех сил прижимаясь к голой груди Тревиса, Нэнси быстро заговорила:
– Ведь нам с тобой было так хорошо, помнишь? Ты сам знаешь, как было хорошо. Я как раз то, что тебе нужно.
– Ну уж нет, Нэнси! Меньше всего на свете мне нужна ты. – Колтрейн сбросил со своей шеи руки Нэнси. – Давай-ка убирайся отсюда, пока не накликала на нас обоих беду.
Нэнси на шаг отступила. Глаза ее буквально пожирали тело Колтрейна, одетого лишь в брюки из грубой хлопчатобумажной ткани. У Нэнси заныли пальцы, так ей хотелось коснуться вьющихся на его широкой груди волосков, спускавшихся вниз, к тому месту, которого она так желала! Нэнси смело протянула руку и коснулась заветной для себя выпуклости. Почувствовав мгновенную реакцию Тревиса, она засмеялась:
– Видишь? Я же знаю, что ты меня хочешь.
– Прекрати, Нэнси!
Она снова отошла на шаг и, ловко расстегнув платье, сбросила его на пол.
– Да ты понимаешь, черт возьми, что делаешь? – замахал руками Тревис.
Весь день он пил, хотя пьяным не выглядел.
Нэнси быстро разделась донага. Чуть присев в реверансе, она стремглав бросилась к постели и распростерлась на ней. Лежа на спине, она раздвинула ноги и протянула руки к Тревису.
– Ну а теперь ты сможешь мне сказать, чтобы я ушла, сможешь? Или же предпочтешь подойти сюда и заняться тем, что у тебя получается лучше всего?
Кляня себя, Тревис двинулся к постели. Черт, а ведь можно было бы взять то, что Нэнси предлагает ему с такой легкостью! Ведь нельзя отрицать, что в постели она отменно хороша. А он без женщины уже так давно.
Когда Тревис оказался возле кровати, Нэнси протянула руку и уложила его рядом. Губы их слились в долгом поцелуе. Потом Колтрейн приподнялся, сверху взглянул на Нэнси и прошептал:
– Ты ведь знаешь, Нэнси, что для меня ты просто шлюха.
Нэнси склонила голову набок и засмеялась:
– А я, Тревис, считаю тебя просто ублюдком. Но все равно ты самый лучший из всех мужчин, которые у меня были. Нам вовсе незачем быть друзьями, чтобы оставаться любовниками, верно?
– Верно! – засмеялся Тревис, удивляясь ее наглой прямоте. – Думаю, ты права. Но только ты все равно шлюха!
– А ты все равно ублюдок! А теперь иди ко мне и люби меня! – Нэнси сжала разбухшую мужскую плоть Колтрейна. –
Ладно, решил Тревис, все свершится быстро. Нэнси вызывала у него только животное желание, и чем быстрее оно удовлетворится, тем лучше. Он расставил ноги Нэнси поудобнее для себя и сразу же погрузился в ее лоно. Она мгновенно впилась ногтями ему в спину, издавая стоны блаженства.
– О, Тревис! О Боже! О, ты такой прекрасный! Мне так хорошо! Сильнее, Тревис, еще сильнее!
Колтрейн погружался в ее лоно, выходил из него, а потом углублялся с еще большей силой. Он чувствовал, что вот-вот вырвется наружу его семя. Но задерживался в Нэнси подольше, чтобы ощущать, как она извивается под ним. Он понимал, что она достигает кульминации, и отпустил ее только после этого пика страсти.
Потом Тревис вытянулся рядом с Нэнси. Он лежал на спине, разглядывая потолок. Черт, до чего же слаба у него воля! Ну да ладно, во всяком случае, удовольствие получил не он один.
Колтрейн непроизвольно вздрогнул, когда Нэнси повернулась и положила голову ему на плечо. Ее пальцы заиграли с волосками у него на груди.
– Боже, как это было изумительно! – заворковала Нэнси. – Как и всегда! О, Тревис, ну зачем тебе надо мне противиться? Нам было бы так хорошо вместе!
– Особенно это понравилось бы твоему мужу, – выдавил из себя Колтрейн. – Не говоря уже о моей жене.
– У тебя сейчас никакой жены нет, – напомнила Нэнси.
Тревис окаменел.
– Если бы была, этого бы не случилось. Можешь мне поверить. Ты пришла сюда, сняла с себя одежду и сама себя мне предложила. А я так изголодался по женщинам, что тебя не выгнал.
– Но ведь совсем не обязательно, что так будет всегда. Я хочу сказать, Тревис, что если бы мы с тобой встречались чаще, то, возможно, ты бы научился ко мне относиться без ненависти, а может, даже научился бы меня любить.
– Нэнси, я никогда не давал тебе ни малейшего повода так думать. А теперь, пожалуй, тебе лучше отсюда уйти. То, за чем ты пришла, ты получила.
Тревис хотел сесть, но Нэнси положила руку ему между ног и сильно ее прижала.
– Не двигайся, – приказала она, – а иначе я могу сделать тебе больно.
– Только попробуй, и я тебя убью! – рассвирепел Тревис. – Говори, какого черта тебе еще надо!
– Я хочу, чтобы ты овладел мной еще раз, – нетерпеливо заявила Нэнси. – Вдруг ты отсюда уедешь и я никогда тебя больше не увижу?! Я хочу, чтобы эта ночь была особенной, чтобы мы ее запомнили навсегда.
– Убирайся из моей постели, Нэнси! Одевайся и уходи. – Тревис почти кричал. Внезапно он сам себя возненавидел. Надо же! Каким же он оказался слабым, что не смог устоять перед Нэнси!
– Мне можно прийти завтра ночью? – настаивала она. – Ты ведь знаешь, что хочешь меня, Тревис. Ты только взгляни на это – малейшее мое прикосновение снова влечет тебя ко мне. Если бы ты не был таким упрямым, мы бы сейчас не теряли столько времени впустую.