Любовь и смерть в живой природе. Брачные игры животных, обряды прощания и другие причуды биологии
Шрифт:
2. Мы ничего не знаем о жизни
Что такое жизнь? Все просто: это все то, что живет, как и мы с вами. И тем не менее большинство ученых и по сей день продолжают ломать голову над этим вопросом.
Некоторым людям повезло освоить профессию с очень классным названием: офицер планетарной защиты. Их задача – следить за тем, чтобы различные объекты, которые мы отправляем на другие тела Солнечной системы (зонды, планетоходы и всякие накрахмаленные флаги [12] ), не несли на себе земные организмы и не загрязняли их земными формами жизни.
12
На Луне астронавты оставили совершенно абсурдный набор предметов: мешки с экскрементами, мячи для гольфа, семейные фотографии, памятные предметы и, очевидно, техническое оборудование, которое они решили не забирать на Землю.
13
Одна из лун Сатурна. Под толстой ледяной корой Энцелада находится жидкий океан.
14
Одна из лун Юпитера. Европа также обладает жидким и теплым океаном.
Действительно, существует нравственный аргумент в пользу защиты космических объектов от потенциального загрязнения земными организмами. Некоторые даже считают, что для того, чтобы избежать малейшего риска, стоит вводить космический карантин [15] наподобие «Первой директивы» в сериале «Звездный путь». Она подразумевала бы запрет на отправку зонда до тех пор, пока мы не будем на 100 % уверены, что мы не вмешиваемся таким образом в развитие других форм жизни. Персонажи «Звездного пути» столько же раз отстаивают это правило, сколько и нарушают его, и мы тоже не колеблемся перед отправкой в космос самых разных роботов. Но нас должен беспокоить другой, более земной вопрос: а сможем ли мы распознать иную форму жизни, если она окажется прямо перед нами?
15
Согласно так называемой гипотезе зоопарка, инопланетяне (более развитые, чем мы) отправили Землю на карантин. Этим аргументом пытались объяснить отсутствие контакта с этими существами издалека, которыми должна быть населена такая обширная вселенная. По логике этого космического зоопарка, за нами будут наблюдать без попыток вмешаться в ход истории до тех пор, пока мы не будем готовы к встрече с более развитой цивилизацией. До тех пор сохраняется вероятность, что такой контакт может нас уничтожить.
В 1976 году полозья аппаратов «Викинг-1» и «Викинг-2» коснулись красного гравия планеты Марс. Путешествие к красной планете заняло около года, после чего каждый робот приступил к четырем различным экспериментам. Однако у всех них была одна цель – собрать для исследователей достаточно информации для ответа на главный вопрос: есть ли жизнь на красной планете?
На борту обоих «Викингов» находились хроматограф и масс-спектрометр – инструменты для химического анализа грунта и обнаружения в нем органических молекул. Инструментами измеряли перенос газов между почвой и атмосферой (дышат ли марсиане?), способность этих гипотетических организмов к фотосинтезу, а также есть ли метаболизм у марсиан.
Результаты «Викингов» были отрицательными.
С тех пор другие роботы искали или продолжают искать следы биологической активности в марсианской химии, но пока инопланетяне предпочитают держаться в тени.
Но достаточно ли точны эти измерительные приборы? В конце концов, если другие формы жизни развивались независимо от жизни на Земле, они могут радикально отличаться от нас.
Настолько отличаться от нас, что все наши измерительные инструменты вместе взятые не смогут их вычислить.
Если задуматься, то, когда мы отправляемся на
Ведь параллельная эволюция могла наделить марсиан совершенно иным метаболизмом, обнаружить который не могут все инструменты НАСА. Кто знает, может, спускаемые аппараты просто-напросто раздавили живые организмы, и никто этого не заметил, потому что наше представление о «живом» было построено по примеру земных организмов и применимо только к нашей собственной планете.
Короче говоря, если завтра мы споткнемся об инопланетянина, то вполне вероятно, что мы даже не поймем этого. И отсюда проистекает очевидный вопрос: а есть ли у нас точное всеобъемлющее определение жизни?
Ответ очевиден: нет. Ну вот, пожалуйста.
Странное утверждение. В конце концов, на интуитивном уровне мы знаем, когда перед нами находится живой организм, и можем описать его свойства: он состоит из клеток, растет, движется, размножается, осуществляет обмен веществ, является термодинамической системой, которая тратит энергию на создание локального порядка, он эволюционирует по дарвиновскому принципу с течением времени и так далее.
Разберем следующий пример.
Не так далеко от космодрома Байконур в Казахстане живут сайгаки (Saiga tatarica). Эта азиатская антилопа представляет собой результат невероятного эксперимента по скрещиванию газели и современного пылесоса. Ее морда сильно вытянута и свисает над ртом, придавая ей комически симпатичный вид. Считается, что эта особенность позволяет ей согревать перед вдохом воздух во время суровых зим в степи.
Летом 2015 года половина всей популяции сайгаков внезапно погибла.
После тщательного исследования ученые пришли к выводу, что эпидемия, уничтожившая этих травоядных в таком количестве, оказалась бактериального происхождения. Pasteurella multocida – обычно совершенно безвредная бактерия в пищеварительном тракте антилоп – внезапно превратилась в смертоносный патоген. Причем никто так и не догадался, по какой причине. Сложно спорить с тем, что антилопа является живым существом, то же самое касается и бактерии. Оба организма питаются, размножаются, ощущают окружающую среду при помощи фоторецепторов (чтобы решать, куда идти/плыть), гравитационных рецепторов (чтобы распознавать, где верх, а где низ), болевых рецепторов (чтобы распознавать токсины) и так далее. Они обладают молекулой ДНК, используют сахар в качестве источника энергии; короче, сайгаки и бактерии – живые существа. Настаивать на противоположном – занятие для бездарных философов и далекое от интересов полевых биологов.
Как раз напротив.
Термин «биология» существует с самого начала XIX века, и за два столетия исследователи так и не смогли договориться о таком определении жизни, которое устроило бы всех. Само собой, вместо этого они придумали больше сотни разных определений! Помимо Аристотеля, физика Эрвина Шрёдингера, биолога Жака Моно, а также астрофизика и популяризатора науки Карла Сагана, довольно много людей предлагали им свою помощь, всякий раз надеясь, что вот следующее определение уже наверняка будет хотя бы чуть более универсальным и финальным… но этого так и не случилось. Даже хуже: вполне возможно, что дать определение жизни «либо невозможно, либо бесполезно», как однажды написал философ Эдуар Машери.
Обратимся к предыдущему определению: живое существо состоит из клеток, обладает жизненным циклом, поддерживает гомеостаз, осуществляет метаболизм, растет, адаптируется к окружающей среде, реагирует на раздражители, размножается и эволюционирует. Но эти критерии оставляют за скобками отдельные исключения. А как насчет мула, стерильного гибрида осла и лошади, который неспособен размножаться? Он кажется вполне себе, хотя и не отвечает одному из основных критериев определения жизни.
И наоборот, лесной пожар поглощает и преобразует энергию для движения, роста и размножения, соответствует всем пунктам из списка метаболического определения жизни и все же не является в полном смысле слова живым существом.