Любовь и удача
Шрифт:
– Я помещусь.
Иэн помялся и потянул за молнию куртки. Он не знал, как поступить. На самом деле ему было стыдно оставлять меня одну в отеле, что бы он ни говорил. Все-таки я его младшая сестренка. И никто не мешал мне воспользоваться преимуществом.
– Слушай, ну логично же. – Роуэн протянул Иэну коробку с хлопьями, но тот отмахнулся. – Вам, ребятки, просто нужно время, чтобы смириться. Как раз успокоитесь, пока
– Нет, идея плохая, – повторил Иэн.
– Ты уже говорил.
Я представила себе два варианта развития событий. В лучшем случае мне удастся образумить Иэна. В худшем – посмотрю на место из путеводителя и подлечу разбитое сердце – если, конечно, автор не врет, – а потом полечу одна в Италию. Мой внутренний магический шар предсказаний показал ответ: «Однозначно да».
Я решительно шагнула к Роуэну:
– Тогда отдай мне ключи.
– Не отдавай, – приказал Иэн.
Роуэн поднял бровь и улыбнулся.
– Мне надо сбегать за чемоданом, – пояснила я. – Хочу быть уверена, что вы не уедете без меня.
– Роуэн… – грозно прошептал Иэн.
Роуэн задумчиво кивнул и ловко перебросил мне ключи, широко улыбаясь, как будто ему только что выдали зарплату.
– Прости, Иэн. Она права: я бы тоже не оставил нас одних на парковке. А я тащусь от разумных доводов.
Победа!
Иэн помотал головой, и волосы опять упали ему на лицо.
– Эддисон Джейн Беннетт, если ты не вернешься через пять минут, я пойду тебя искать!
На щеке Роуэна снова появилась ямочка.
– Советую поспешить, Эддисон Джейн.
– Эддисон Джейн Беннетт. Четыре с минусом по геометрии? Я думал, у тебя одни пятерки.
Я замерла на пороге, прижав ладонь к груди. Дело было ранним июльским утром. Или у меня начались галлюцинации, или на нашей кухне стоял Кабби Джонс, с интересом изучая мой табель успеваемости.
Я зажмурилась и снова открыла глаза. Кабби никуда не делся, только на лице у него появилась его фирменная улыбка. Одной рукой он опирался о холодильник. С первой нашей встречи, когда я готовила вафли, многое изменилось. Теперь улыбка Кабби не затрагивала глаз, в ней появилось нечто расчетливое, как будто он осознавал ее действие на меня и использовал его в своих целях. Вот как сейчас.
– Ты что здесь делаешь? – пробормотала я.
Он снова широко улыбнулся и быстрым ловким движением запрыгнул на кухонную
– Не меняй тему. Четверка, да еще и с минусом? Что об этом думает твой брат-отличник?
– Я провалила экзамен. – Мне хотелось ответить беспечно, как будто это сущая мелочь, но не получилось. – Ты в курсе, что нельзя подглядывать в табели успеваемости других учеников? Они не для чужих глаз.
Я потянулась выхватить у него листок, но он вцепился в табель мертвой хваткой и потянул меня на себя. Казалось, мне снова двенадцать и я впервые смотрю на Кабби и впервые вижу его необычные глаза. Видимо, Кабби тоже охватили воспоминания, потому что улыбка все-таки коснулась его глаз.
– Так… – Он прокашлялся и осмотрел меня с ног до головы. – Собираешься на пробежку?
Я скрестила руки на груди, вспомнив наконец, что на мне надето: потертая футболка и старые волейбольные шорты, настолько короткие, что я носила их в качестве пижамы и только иногда спускалась в них утром на кухню за печеньем. К сожалению, на этот раз на кухне мне встретился парень, в которого я давно была влюблена.
До чего же мне порой не везет!
– Нет, не на пробежку. Всего лишь… – Я закусила губу. Мне хотелось одновременно и уйти, и остаться. – А ты зачем пришел, Кабби?
– Меня так больше никто не называет, Эддисон, – ответил он, склонив голову набок.
– Ну а меня никто не называет Эддисон. И ты не ответил на вопрос.
Я отошла в сторону коридора, ступая босыми ногами по холодной плитке. От взгляда Кабби у меня в животе все переворачивалось. Ну почему он пришел именно сейчас, когда я выгляжу как чудовище? Наверху хлопнула дверь ванной комнаты.
– Я заехал за твоим братом. Тренер позвал всех на дополнительную тренировку, а Иэн сказал, что машина сегодня в твоем распоряжении.
– Мы по очереди ею пользуемся. На этих выходных она моя.
Кабби кивнул:
– Но вы же объяснили машине, что это не ее вина, и вы оба ее очень любите, да?
Я расхохоталась ровно в ту минуту, когда на пороге возник Иэн. Волосы у него были еще мокрые после душа, а шнурки двух толстовок, которые он на себя напялил, перекрутились и сплелись между собой. Он был единственным из моих знакомых, кто надевал по две толстовки сразу. Как ему это удавалось – неизвестно, и над этой загадкой я билась уже много лет.
Конец ознакомительного фрагмента.