Любовь или ненависть?
Шрифт:
– Бежим!
– крикнула она. И мы помчались, со всех ног. Пробежали по тропинке за домом ее бабушки, и забежали в пшеничное поле. Притаились в его зарослях и ждем.
Вася нервно хохотнула и залилась громким смехом.
– Тише!
– шикнул я на нее.
– Прости, это нервное.
– сказала она сквозь смех.
– Я постараюсь его сдерживать.
Но от того, что она пытается сдерживать свой смех, стало только хуже. Потому, что это выглядит еще смешнее, похоже на тихое похрюкивание. Она развела руками, говоря "Ни чего не могу с этим поделать", и прикрыла рот ладошкой. Меня тоже стал
– Шшшшш.
– раздалось шипение где-то рядом.
Я прикрыл свой рот рукой и заодно и Васе. Но она так же продолжала тихо смеяться, сквозь мою ладошку. Стал прислушиваться к звукам. Вроде тихо. Подул ветер, сначала слабый. Через некоторое время сильнее. Тучи стали сгущаться. Кап, кап, кап. Несколько капель дождя попало мне на лицо. И в туже минуту, ливануло так, что не видно ничего дальше метра. Вася завизжала, вскочила на ноги и побежала, я за ней. До дома ее бабушки бежать ближе и зайти во двор можно с задов. Именно туда мы и побежали. Гусь исчез бесследно.
Забежали к ней во двор и спрятались в погребке. Тут пыльно, но хотя бы сухо.
– Вась, вот скажи мне, откуда ты всегда находишь приключения, на свою пятую точку?
– посмотрел на нее и не смог сдержать улыбку. Она вся промокла до нитки, вода стекает по ее лицу, футболка вся прилипла к телу. Я залюбовался ее формами и не слышал, что она сказала.
– Прости, что?
– Я говорю, что самой бы это хотелось знать.
– стуча зубами, сказала она.
Я подошел к ней и обнял, так будет, по крайней мере теплее. Сто процентов, потому что я весь горю, находясь рядом с ней. Она каждый день подливает все больше и больше бензина в мои чувства, поджигая одним только взглядом, и этот пожар, не в силах погасить никому.
Глава 65. Эпилог. (Василиса)
(2 недели спустя)
Утром, выйдя на улицу, не увидела Макса на скамейке. Странно. Последние две недели, он ждал меня каждое утро на лавочке, чтобы пожелать доброго утра, обнять и поцеловать в щеку. А я, каждое утро летела к нему окрыленная, и жаждущая его внимания. И каждое утро он спрашивал, не передумала ли я. А я просила дать мне еще время. Глупо, да?
Может, он спит еще? Я подошла к его дому, и открыла калитку, прошла во двор и обошла все. Его не было и там. Поднялась на крыльцо и постучала в дверь. Услышала "Входите", голос бабы Томы был приглушенный. Открыла дверь, разулась и вошла. Баба Тома сидела на кухне пила чай.
– Доброе утро.
– поздоровалась я.
– Доброе… Ты проходи, не стесняйся. Чай будешь?
– спросила она меня. Глядя в окно.
– Нет, спасибо.
– я прошла и села на стул напротив нее.
– А Максим еще спит?
– Нет, что ты. Он уехал часа три, может четыре назад. Всю ночь не спал, ходил из угла в угол, как неприкаянный, а утром, сорвался и уехал.
Я прикрыла глаза, пытаясь выровнять дыхание. Паника накатывает на меня, и успокоиться, никак не удается. Открыла глаза. Баба Тома смотрит пристально на меня, прищурив глаза, будто изучает каждую мою эмоцию.
– А… А когда он приедет? Не знаете?
– нервы на пределе, нужно срочно отсюда уходить.
–
– Простите… - встала я из-за стола, пошатываясь. Спокойно дошла до двери, обулась и вышла. И только дверь закрылась за мной, я сорвалась с места. Побежала к себе. Забежала в свою комнату, громко хлопнув дверью. Увидела вазу с полевыми цветами, тех самых, что дарил мне Гринев, почти каждый день новые. Взяла ее в руки и со всей злостью швырнула об стену. Осколки разлетелись по полу, цветы валяются везде, на стене осталось мокрое пятно от воды. Я облокотилась о стену и стекла вниз, как вода. Села на пол, притянув к себе колени, и закрыла лицо ладонями, стараясь не расплакаться. Глубоко дыша, сдерживая слезы, стала медленно покачиваться из стороны в сторону. Меня всегда это успокаивало, уберегая от истерики. Но сейчас, легче не становится ни на грамм.
Уехал! Ну конечно! Не выдержал и сбежал! Сдался! Правильно, зачем ему такие заморочки. Когда каждая вторая, с радостью падет в его объятья, стоит только пальчиком поманить. Я сама не знаю, почему так долго его отталкивала, может, хотела проверить его на прочность. Проверила? Теперь довольна? Довольна! Еще как! Прям, пищу от счастья! Вот и доказательства того, что ему нельзя верить. Ни одному взгляду, ни одному слову. Ни одной милой улыбке. Если бы он подождал, еще чуть-чуть, я бы точно сдалась. Пусть валит ко всем чертям!
Дверь потихоньку отворилась и в мою комнату заглянула ба.
– Вась, что за грохот был?
– спросила она, входя в комнату. – Батюшки!
– вскрикнула она, прикрывая рот ладонью. Она посмотрела на меня, округленными от удивления глазами. Я на нее, и слезы покатились градом. Я встала на ноги и подошла к бабуле, обняла ее крепко и расплакалась еще сильнее. Ба обняла меня в ответ, и стала гладить утешительно по голове.
– Ни чего, ни чего. Все пройдет. Помиритесь еще. Дело молодое.
Я подняла голову, и посмотрела ей в лицо. На ее губах играла улыбка. Я тут страдаю, а она улыбается. Замечательно просто.
– Ба, я хочу поспать немного.
– обида на весь мир, сдавливает мою грудь, так, что сложно дышать.
– Хорошо, хорошо. Отдыхай.
Я разорвала объятия, и бабуля покинула мою комнату. Я легла на кровать и накрыла голову подушкой, чтобы не было слышно моих всхлипов. Выплакав все слезы, незаметно для себя уснула.
Проснулась от того что, кто-то кидал камушки в мое окно. На улице уже совсем темно. Я отодвинула штору и открыла окно. Замерла, распахнув широко глаза от удивления.
Макс с Киром стояли в свете фар от машины. В руках у них были микрофоны, и сзади них стояла Лена и держала какие-то большие листы бумаги, похожие на ватманы. Музыка заиграла, и Макс запел, а Кир ему подпевает.
"Девочки кричат, налей
Но тебя ко мне скорей
Греет душу только с ней
Тебя я вижу. "
Макс показал на меня рукой и послал воздушный поцелуй. Я смотрю на все это как завороженная. Он приехал, не сбежал, не сдался. Это все для меня!