Любовь из ненависти
Шрифт:
На мне слишком много одежды. Я расстегиваю молнию на джинсах, и Ева распахивает глаза, испуганно глядя на меня. Время замирает. Она судорожно начинает качать головой.
— Нет! Нет! Это не должно было произойти! — она вскакивает с кровати, как ошпаренная, и я не успеваю поймать её.
— Что случилось? Все ведь было хорошо, — я встаю вслед за ней.
Ни одна девушка не влияла на меня так сильно, как Ева, и мне это нравилось и раздражало одновременно. У меня было много девушек. Я всегда знал, как они отреагируют на меня и чего они хотят
— Хорошо?! — взревела она, пытаясь прикрыться руками. — Ты обвинил меня в распущенности, потом сам полез целоваться! Думаешь, что я с любым готова спать? Ты такого мнения обо мне?
— Послушай… Там в клубе с ним… Я…
— Я танцевала, когда ты был с той девушкой! Я не спала ни с кем! У меня даже парня никогда не было, ты первый меня поцеловал сейчас и ты…ты…меня считаешь…, — всхлипнула она. В её глазах было столько боли.
— Ева…, — попытался подойти. — Я не хотел. Всё вышло из-под контроля.
Она схватилась за одеяло и прикрылась.
— Уходи! Прошу… Уходи, — умоляла она, вытирая слёзы тыльной стороной ладони.
— Хорошо, — тихо произнёс я и вышел за дверь.
Я дал ей время, сейчас она не готова разговаривать со мной. Я оставил ее стоять там, чувствуя дрожь в теле от макушки до пяток. На деревянных ногах пошёл в свою комнату.
"У меня даже парня никогда не было, ты первый меня поцеловал сейчас."
Она не врала, от этого мне ещё хуже. Столько гадостей ей наговорил. Я ощущал себя настоящим мудаком. Когда увидел её с другим, я сорвался. Но внутри меня что-то тёмное ликовало: она целовала только меня. Лёг на кровать и крутил мысли хороводом, пока не заснул.
Проснулся ближе к обеду. Сегодня был выходной и можно выдохнуть. Реальность прошлой ночи бетонной плитой накрыло. Я поступил очень отвратительно с Евой. Воспоминания причиняли мне нестерпимую боль.
Как она там? Всё ещё злится на меня?
Вышел из комнаты и заметил Риту с аптечкой.
— Ты куда направилась с аптечкой? — остановил я её. — В доме никого нет?
— К Еве. Она плохо себя чувствует, вот и попросила принести аптечку, — ответила она. — В доме только Ева и я. Ваши родители уехали ещё утром.
Из-за меня ей плохо?
Мои слова и поступки к Еве были непростительно жестокими и несправедливыми. Понимание того, как глубоко я обидел Еву, мучительно пронизывает мою душу. Сейчас, когда мысли об этом не дают мне покоя, чувство вины охватывает каждую клеточку моего сознания.
— Дай мне. Я сам отнесу, — взял у неё аптечку.
— Хорошо, — сказала Рита и отправилась на кухню.
Сжимал аптечку в руках и не решался войти. Дверь была закрыта. Пришлось постучать.
— Ева, это я. У тебя что-то болит? — Не получилось скрыть своё беспокойство. Меня волновало её самочувствие.
— Не твоё дело. Оставь аптечку и уходи, — услышал я раздражённый голос Евы.
— Открой
— После вчерашнего я в этом сомневаюсь. Тебе опасно открывать дверь.
— Прости меня за вчерашнее… Дай мне объясниться. Я поступил очень мерзко, наговорил всего и я об этом очень жалею, — признался я, прислонившись лбом к двери.
Жалею только про мерзкие слова, но ни капли о том, что поцеловал. И я с огромным удовольствием хочу повторить это.
Она молчала и я добавил:
— Я не уйду и буду стоять здесь, пока не откроешь, — твёрдо обещаю ей.
Глава 24
Артём
Я продолжил упрямо стоять у дверей. Сам в шоке от себя. В жизни совершал много безумных поступков, но они никогда не были связаны с девушками. А ради той, которую вознамерился выгнать из дома, готов на всё. Никогда не смогу забыть наш поцелуй… Как прикасался к ней… Как она отвечала мне… Ночью я потерял контроль над собой, когда услышал ее слабые стоны. Если бы она не остановила, то стала бы моей.
Не знаю сколько прошло времени, пока дверь не открылась. Ева стояла передо мной одетая в джинсы и в толстовку.
— Волков, ты самый упрямый человек, которого я знаю, — сердито говорит она, буравя меня глазами.
— Я волновался за тебя. Что у тебя болит? Держи, — протягиваю аптечку. — Расскажешь?
Она выглядела взволнованной. Взяла аптечку и положила на тумбочку.
— Ничего серьёзного. Мне надо идти, — глухо пробормотала. Оттеснив меня, вышла из комнаты.
— Куда ты собралась? — взял её за руку. У неё был болезненный вид и держалась за живот.
— В магазин.
— Скажи мне, что нужно и я сам всё куплю. Ты иди ложись.
Я вижу в её глазах замешательство. Ева казалась девушкой с другой планеты: иногда она была сильной, как скала, способной, не раздумывая, даже ударить меня, а иногда выглядела такой хрупкой и маленькой, что хотелось бережно обнять ее.
— Мне надо самой купить. Ты не сможешь, — тихо произнесла, опуская глаза.
— Что за глупости? Скажи, что нужно и я всё куплю. Лучше согласись, я очень упрям, — не отступал я, видел прекрасно, что она неважно себя чувствует.
— Ну…, у меня гости из Краснодара приехали и надо купить некоторые вещи, — её щеки порозовели. Я догадался, что у неё, но захотелось немного подразнить.
— У тебя знакомые из Краснодара? Скажем Рите, она накроет на стол, встретим их.
— Я про женские дни. Болит живот, — сердито бросает мне. Я увидел, как ее лицо изменилось. Она занервничала.
Ева бывает очень забавная, когда на лице ярость, а в глазах огонёк.
— Так бы сразу и сказала. Причём тут вообще Краснодар? А-а-а, ладно. Иди обратно, выпей обезболивающее и ложись, я скоро буду, — посоветовал я ей с сочувствием.