Любовь из пробирки
Шрифт:
Я и кофе не пью сегодня: принимаю душ, надеваю чистую одежду и иду к машине. Знаю, что приеду раньше, а это плюс — будет время мысленно подготовиться к разговору.
На дороге, как назло, собралась небольшая пробочка, и я нервно поглядываю на часы, потому что хочу добраться до «Атланты» раньше Мирославы. Не понимаю, почему она меня так зацепила. Неужели всё дело в её взгляде стервы? Или запах Лены так сильно влияет и заставляет меня тянуться к этой женщине?! Однако я успеваю вовремя
Оставляю машину на парковке у «Атланты» и спешно захожу в здание. Девушка с ресепшена отрывает свои пухлые губки от кружки с кофе и смотрит на меня, хлопая глазами.
— Я в кабинет Мирославы Евгеньевны, предупреждать её о том, что я тут, не надо.
Чувствуя себя вором, который пытается забраться на чужую территорию, я приближаюсь к двери, распахиваю её и застываю, с изумлением глядя на женщину, сидящую в кресле. Она смотрит на меня, широко улыбаясь, облизывает ложку от йогурта и ставит её в стаканчик.
— Доброе утро! — приветствует она меня, а я продолжаю стоять и смотреть на неё, чувствуя себя облапошенным.
Это же надо так попасть!
Пытаюсь сделать вид, что всё нормально, закрываю за собой дверь и киваю:
— Доброе утро! Это даже хорошо, что вы уже тут. Быстрее обсудим всё.
— Я рада, что вы пришли. Как раз уже подготовила список вопросов вам и ещё кое-что! — она смотрит на меня, улыбаясь, как самая настоящая стерва, а у меня внутри всё клокотать начинает от ярости.
Прохожу к столу и сажусь напротив неё. Поменялись местами?! Ну это ведь временно, правда?! Или…
Она кладёт какую-то справку передо мной, и я опомниться не успеваю, когда Мирослава произносит голосом победительницы:
— Вы ведь хотели подтверждение того, что я беременна?!
Мне нечего сказать. Просто киваю и сухо улыбаюсь. Ей недолго предстоит ощущать эту радость, и я позволяю насладиться этим мгновением, прежде чем поднимаю на неё взгляд.
— Я решил, что вы останетесь на своей должности. Вот только вам придётся беспрекословно подчиняться мне!
Она кивает, отчего локоны пружинятся, а в воздухе начинает витать аромат, сводящий меня с ума, заставляющий окунуться в прошлое с головой.
— Как вам новый офис, Слава? — пытаюсь отвлечься от дурмана.
— Не называйте меня так! — холодно отчеканивает она, но затем добавляет: — пожалуйста.
— Раны прошлого? — я внимательно наблюдаю за ней, пытаясь считывать эмоции.
Мирослава поджимает губы, но ничего не отвечает. Ладно. Не моё дело, но выводы определённые я уже сделал.
— Офис? Вы серьёзно? Я строила «Атланту», стараясь сделать удобное для клиентов расположение кабинетов. Вы даже понятия
— Серьёзнее не бывает. Беспрекословное подчинение, — напоминаю я.
— Мы не можем перебраться туда, — пытается продолжить спор она.
— Ладно… — я причмокиваю губами и ставлю локти на столешницу, устремляя на неё взгляд. — Имя Вольский Борис Викторович вам знакомо?
Лицо Мирославы искажается от ужаса. Складывается такое впечатление, что у неё весь воздух выбили из лёгких и перевернули вниз головой. Ответ на свой вопрос я получаю сразу: отношения у них были неидеальные.
— Он хочет выкупить «Атланту» и деньги предлагает хорошие. По этой причине, Мирослава Евгеньевна, вам придётся переехать в новый офис, либо я обдумаю вопрос с продажей.
Она поджимает губы и смотрит на меня взглядом, наполненным безысходностью.
— Назначайте встречу с прорабом или лучше всего с инженером, который займётся проектированием, — говорит она обречённым голосом.
Я киваю и улыбаюсь. Наслаждение расползается внутри. Один-один.
— Приятно иметь с вами дело.
Глава 7. Условная договорённость
Иван Александрович уходит после того, как мы договариваемся о встрече с инженером. Он оставляет меня один на один с пугающими мыслями. Зачем Борис вернулся? Что ему надо от меня? Почему хочет выкупить «Атланту»? Столько вопросов уже давно не заполняло голову, а теперь, кажется, что они разорвут мозг на миллиард мелких кусочков. Я боюсь сойти с ума от такого потока мыслей.
Нервно стучу пальцами по столешнице и кусаю губы. Не понимаю ни черта.
Ну зачем ему я?
Зачем?
Мы ведь всё сказали друг другу, когда разводились, и он сам был всеми руками за развод. Чего хочет теперь? Я тянусь к телефону в попытке позвонить ему… У Вольского есть привычка сохранять один и тот же номер, поэтому я больше чем уверена, что если позвоню, то он ответит. Он наверняка ждёт этот звонок.
— Мира, как ты? — входит в кабинет Валя и садится на стул напротив меня.
Она отвлекает меня и не позволяет совершить глупость. Не следует звонить бывшему. Ничего хорошего это не принесёт.
— Всё нормально, — отвечаю я, но смотрю в одну точку перед собой.
Я понимаю, что она готова выслушать и поддержать, и иногда мне, честно, хочется взять и признаться во всём, выплакаться в жилетку, но я не позволяю себе этого. Не для меня такая роскошь как откровенность. После предательства любимого мужчины и родной сестры я вряд ли смогу начать доверять кому-то.