Любовь как приговор

Громут-Хавин Ирина

– Сын, папа зовёт нас домой. Он понял, что я ни в чём, ни виновата.

Мама, конечно поедим , я очень рад, я тебе говорил. Он жить без тебя не может. Очень любит.

– Ты хочешь в туалет?

– Я потерплю. Как хорошо, он сейчас наверно сожалеет что натворил. Мама, но ты его не ругай.

– Не буду ругать, мы просто поговорим. Надо верить своему любимому человеку. Без веры жить нельзя. Они ехали и говорили. С Омером уже можно было говорить на серьёзные темы. Умом он был уже взрослый парень, да и ростом выше Хавин.

Было около

восьми часов. Хавин спросила у охранника, он ехал с ними в машине.

– Юсуф, что сказали военные? Ты звонил? Где они?

– Сказали, что едут к нам на встречу. Через пять минут они будут здесь.

– Ну, Слава Богу, что-то на душе не спокойно.

Вдруг стали стрелять по машине. Хавин сразу схватила Омера, пригнула на сиденье, а сама легла на него сверху. Её что-то обожгло, в глазах потемнело, она потеряла сознание. После заноса машина остановилась. Её продолжали обстреливать. Водителя убило первым. Потом пули попали в Юсуфа. Потом уже в Хавин и Омера. Машину буквально изрешетили. Огонь прекратился. Для всех это был шок. Колонна остановилась. Все бежали к машине. В первой машине ехал начальник охраны Рустам, он стал кричать.

– Давайте скорей вытаскивать всех из машины. Иначе она может взорваться. Скорей, скорей, скорей. Пока их вытаскивали из машины, военные подъехали. Из первой машины офицер видел, откуда стреляли. Колонна была уже на подступах к городу. Через весь город Диярбакыр проходит стена с башнями. Очень старое древнее сооружение. Достопримечательность этого города. Стреляли из ближней башни. Офицер по рации предупредил остальных. Машины остановились, и несколько солдат побежали в сторону башни. Трое человек, расстреляв машину, соскочили и стали убегать. Военные уже видели их. Они стали кричать, что бы те сдавались, иначе будут стрелять. Двое парней сразу бросили оружие и подняли руки. Один стал стрелять в военных. Он ранил одного солдата, потом военные расстреляли и его.

Так закончил свою жизнь ещё один злодей, но он много принёс беды. Даже ада, было мало на его голову.

В восемь двадцать Кевину позвонил Орхан бей. Он не спал, но лежал в кровати.

– Да дедушка доброе утро. Хавин приехала к вам?

– Нет, сынок, не приехала и не приедет.

– Как это? Или она возвращается уже домой?

– Сынок возьми себя в руки. Случилось страшное, - Кевин сразу всё понял.
– Их машину расстреляли.

У него упал телефон. Орхана тоже колотило он не мог нормально говорить.

– Алло, алло, сынок, ты меня слышишь? Где ты?
– Кевина засунули в печь. Он поднял телефон.

– Дедушка они живы?

– Никто не знает дорогой. Это случилось только что. Сейчас ждут вертолёт. Стреляли только по их машине. Там был водитель, один охранник, и они. Они без сознания или убиты, пока не знают. Кто жив, а кто нет, сейчас не поймут. Их вытащили из машины они лежат. Повезут в Диярбакыр, в госпиталь. Похоже, их ждали, убийцам нужна была Хавин.

– Я понял, позвони дедушка Махсуну, пусть приготовят самолёт.

Прямо сейчас.

– Хорошо внучок, не впадай в панику, будим надеяться, что они живы.

В Мардине все сошли с ума. Не могли понять, кому надо было это с ней сделать? Ещё и ребёнок пострадал. Сердароглу успокоились. Кто тогда это сделал? Кому было нужно стрелять в Хавин? Курдские повстанцы не имели к этому отношения. Это было ясно. С утра особняк Йылмазоглу был похож на муравейник. Сюда съехались все родственники кто жил в Мардине. Женщины плакали. Мужчины решали, кто поедет в Диярбакыр.

Кевин был в таком состоянии, что и сам не понимал. Всё тело было в прострации.

– Он же говорил ей. Упрямица, упрямица. Что ты наделала? Зачем уехала от меня. Но, я тоже уехал от неё. Это всё из-за меня случилось. Если бы я не поверил в эти фото. Если бы дал всё объяснить. Но теперь уже поздно. Главное, что бы они были живы. Он будет держать себя в руках. Он ей сейчас нужен, и их сыну тоже. Кевин пошёл к комнате Алекса, постучал. Тот спал без задних ног. Сразу не понял что происходит.

– Заходите, кто там?

– Алекс это я. Вставай, полетишь со мной в Диярдакыр.

– Постой, объясни толком, что случилось. Зачем нам лететь туда? Я ничего не понимаю.

Я тоже, мало что понимаю. У меня голова идёт кругом.
– Он присел на кровать.
– Машину Хавин обстреляли.

– Что? Господи. Твой сон исполнился, какой ужас. Они живые?

– Пока не знаю. Это случилось с полчаса назад. Позвонил дедушка Орхан. Он тоже ещё, не знает, живы ли они. Их вертолётом доставят в госпиталь Диярбакыра. Самолёт нам уже готовят. Брат, мне очень плохо. Надо сказать всем. Как мне взять себя в руки? Если я её больше никогда не увижу? Из-за моего безумия она уехала. Это всё из-за меня.

– Не надо брат, не обвиняй себя, не накручивай. Ещё ничего не известно.

– Господи, не забирай их у меня. Пусть всё обойдётся. Я даю тебе слово Господи, всегда буду ей верить и оберегать. Ни кому не позволю нас разлучить. Хавин вернись ко мне. Я прошу тебе. Он упал на кровать и плакал. – Кевин, родной, поплачь. Тебе станет легче. С ней всё будет хорошо, верь, и с Омером тоже. Кевин выплакался.
– Я пока приму душ и оденусь. Алекс, скажи всем, что случилось, я не могу. Пойду к дочери. Она не должна уже спать. Он шел по лестнице говорил сам с собой:

– Дорогая, любимая, только не умирай, не покидай меня. Как я буду жить без тебя? Моё сердце разрывается, страх и тоска душат меня. Я буду молиться за тебя, за вас. Он зашёл в комнату дочери. Элиф уже одевала её.

– Папа.
– Она стала вырываться из её рук. Элиф отпустила её. Девочка подбежала к отцу. Он взял её на руки поцеловал. Вид у него был, как будто его сняли с креста.

– Господин, что-то случилось? На вас лица нет. Она смотрела вопросительно.

– Да Элиф, случилось. Очень страшное случилось. Его шатнуло, больше он не смог выдавить ни слова.