Любовь, которая сотворила историю
Шрифт:
Через неделю после ассамблеи в Реймсе Карл VI по совету Изабо занялся полным преобразованием двора. Все придворные, которые были более или менее причастны к хищениям, совершенным регентами, были изгнаны. Осталось лишь несколько рыцарей — помимо, естественно, Буа-Бурдона, герцога Бурбонского и герцога Туреньского.
Последний был удостоен королевских похвал.
— Дорогой брат, — сказал король, — благодаря вам я смог освободиться от опеки принцев. За это я увеличу ваши владения.
Несмотря на все предосторожности, Изабо побаивалась, как бы король не догадался
Этот брак, конечно, ничего не изменил в отношениях Изабо и Людовика, они просто стали более осмотрительны.
Внебрачные связи не мешали королеве проявить себя доброй и страстной супругой. За время двух первых лет замужества у нее даже родились сын и дочь, за что Карл VI был ей признателен.
Король был с ней так же нежен, как и в первые дни их совместной жизни. Хотя Карл часто увлекался и ухаживал за хорошенькими фрейлинами вопреки супружескому долгу, он все же заботился и о своей жене, без конца преподнося ей великолепные подарки, на которых красовались переплетенные буквы К и И, буквы, которые украшали драгоценности и самые интимные части гардероба королевы, даже подвязки для чулок…
Несмотря на их обоюдную неверность, они любили и друг друга. В 1389 году король решил, что Изабо торжественно вступит в Париж и будет коронована в Нотр-Даме. В честь этого события прошли необычайные празднества. Королеву вместе с ее фрейлинами вынесли из Сен-Дени на носилках. Принцы и дворяне, сопровождавшие дам, шли пешком, а головы дам украшали золотые короны с драгоценными камнями.
Кортеж вошел в Париж через Сен-Денийские ворота, и, по словам летописца, «толпа была настолько велика, что, казалось, все королевство собралось посмотреть на эту церемонию».
Фруассар, приехавший специально на празднества в Париж, пишет, что при въезде в столицу королева увидела под сводами Сен-Дени небо, усыпанное звездами, а «в небе — маленьких детей в образе ангелов». Он даже добавляет забавную деталь: «Здесь была я фигура богоматери, державшей в руках молодое дитя… На перекрестках забили фонтаны вина, дома. были завешаны материей небесно-голубого цвета, из которой выделялись золотые геральдические лилии.
Королева, направляясь со своей свитой к Сите, подошла к большому мосту. Здесь всех ожидало захватывающее зрелище. Женевский канатоходец, канат которого простирался от одной из башен Нотр-Дама до конька на крыше первого дома, расположенного на мосту2, совершил головокружительный спуск, держа для равновесия в правой руке венок, а в левой — зажженный факел.
И когда королева вступила на мост, он ей надел на голову венок из цветов и с изумительной скоростью поднялся по веревочной лестнице вверх.
Увидев факел, устремившийся, подобно звезде, к башне собора, толпа вскрикнула от восхищения. Наконец коронование состоялось, потом началась трапеза, где, как рассказывает Фруассар, давка была настолько большой, что многие
После празднеств Изабо вела привычную, немного запутанную жизнь, уделяя внимание королю, герцогу Туреньскому и Буа-Бурдону. Однако связь между этими лицами стала более узкой со дня, когда черт дернул Карла VI стать любовником Валентины Висконти, жены своего брата…
Он хотел, разумеется, сохранить это в тайне, но Изабо благодаря своей полиции была об этом быстро уведомлена. Сочтя бесполезным проявлять ревность, она встретилась с Валентиной и объявила ей, что охотно уступит ей короля при условии, если та предоставит право «пользования» герцогом Туреньским; Прелестная и совсем не жадная миланка на это согласилась.
Бедный Карл VI так никогда и не узнал об этом преступном сговоре. Увы! У герцога Туреньского было доверенное лицо, маркиз де Краон, которому он рассказывал в подробностях о своих «любовных похождениях» с королевой. Однако, неизвестно по каким соображениям, маркиз предал своего друга и поведал Валентине Висконти, что герцог был любовником Изабо задолго до их любовного сговора. Очень огорченная этим Валентина не удержалась и в тот же вечер упрекнула мужа, а тот незамедлительно поставил в известность королеву по поводу болтливости де Краона.
— Изгнать его из дворца! — воскликнула она. Маркиз, уведомленный о том, что попал в опалу, решил за себя отомстить и быстро покинул дворец, найдя пристанище у своего друга, герцога Бретани, который давно хотел смерти коннетабля де Клиссона, преемника Дюгесклена. — Я уверен, что настроил против вас королеву де Клиссон, — коварно сказал он Пьеру де Краону. — Вы знаете, как он привлекателен для женщин. Может быть, он завидовал вам, узнав о принятии вас в салон любви, о котором рассказывают множество пикантных подробностей…
Маркиз стыдливо склонил голову.
— Я клянусь вам, что убью его.
Через месяц на коннетабля де Клиссона, возвращавшегося после званого обеда, на который его пригласил сам король, было совершено нападение, и он получил смертельную рану.
Карл VI очень его любил и поэтому тотчас отправился к раненому.
— Коннетабль, как вы себя чувствуете?
— Очень плохо, господин!
— Кто с вами пытался расправиться?
— Пьер де Краон и его сообщники.
— Коннетабль, они дорого за это заплатят!1 На следующий день король решил организовать карательный поход против герцога Бретани, у которого скрывался маркиз де Краон. Увы! Во время этого похода страшное горе потрясло Францию.
Несколькими неделями позже король во главе своих войск покидал Венсен.
Изабо с ним трогательно прощалась:
— Я вас провожаю с большой тоской, сударь, — говорила она, — поскольку совершенно не согласна с этой затеей. Моему сердцу было бы намного спокойнее, если бы вы остались со мной.
Потом, поцеловав его, она разразилась притворными рыданиями и добавила:
— Уезжайте, такова ваша воля, а я буду молиться за вас.
Она подарила стыдливый поцелуй герцогу Туреньскому, сопровождавшему своего брата, а когда королевская армия покинула город, вернулась в свои апартаменты, где ожидал ее фаворит Буа-Бурдон.