Любовь, которой не было
Шрифт:
– А как ваш ребёнок относится к тому, что мать копается в чужом грязном белье? – Алекс срывается. Голос пронзён сталью. – Гордиться тем, как вы унижаете и оскорбляете других? Знает обо всех партнерах, которые были у его матери?
Мужчина откидывается на спинку, не сводя взгляда с женщины, что задала вопрос. Та сдувается и отводит глаза. Шум умолкает, каждый ждёт следующих слов. Даже мне неловко, хотя защита Алекса приятна.
– Извинись за грубость, - советует Рина. Начинают раздражать такие подсказки, словно голоса у меня в голове. Хотя, может, скоро я окончательно
Я стараюсь найти глазами девушку и показать, что я не собираюсь извиняться перед этой журналисткой. Марк для меня всегда был самым важным, с самого начала. И задевать его я никому не позволю.
Рина стоит в противоположном углу. Наблюдает за всем из укрытия. Почти сливается с толпой журналистов. У неё в руках планшет, а рядом крутится Ник, которого со скрипом пропустили сюда.
– Она сука, я согласна. В её издании сплошные слухи и скандалы. Но для других ты станешь лучше.
– Прошу прощения за грубость Алекса, - пытаюсь звучать мягко, чтобы никто не услышал, что на самом деле я желаю этой женщине. Хотя, думаю, это всем понятно. – Но, думаю, вы, как мать, должны понять меня. Я не хочу втягивать сына в подобные скандалы. Думаю, мы все взрослые люди и прекрасно понимаем, что личная жизнь родителей не должна влиять на детей.
– Где отец Марк? Он одобряет вашего жених? Что отец мальчика говорит о вашем видео?
– Имя отца Марка не разглашается. Я не хочу, чтобы это как-то задевало других. Но все мои близкие крайне негативно относятся к факту, что кто-то нарушил закон и выложил подобное видео.
– Извини, что сорвался.
Алекс двигает ко мне кружку с кофе, когда всё заканчивается. Мужчины арендовали на день кабинет, где мы и скрылись. Переждать, пока журналисты разъедутся и станет спокойней.
– Я бы тоже её послал, - Сэм поддерживает друга, не отрываясь от телефона. – Я нашел неплохую квартиру рядом с павильоном.
– Я не буду переезжать, - повторяю в сотый раз. – Это стресс для Марка. И не обязательно жить вместе перед свадьбой. Меня устраивает моя квартира, мы подписали долгосрочный контракт.
– Разорвешь его.
– Не разрывный. Как у нас с вами.
Кофе горчит немного, но это мало волнует. У меня сейчас другие проблемы. И не совсем легальный план, как получить возможность уволиться раньше времени. Если вдруг пойму, что всё слишком для меня.
Ангелина, используя «якобы» и «теоретически», предложила стащить контракт. Самый странный вариант, но и самый действенный. Лишит мужчин их экземпляра. У них, конечно, могут быть копии и сканы, но юридической силы не имеют.
Спрятать договор у себя и жить спокойно. А ещё Ник обещал найти его экземпляр, чтобы понять, насколько наши договора отличаются.
Сэм сказал, что не смешивает личное и работу. И меня сжигает любопытство, так ли это. Было ли всё случайностью или они целенаправленно заманили меня? Зачем? Просто развлечение на пару ночей? Были уверены, что я так легко поддамся?
И я ведь почти так поступила. Таяла от их прикосновений, тянулась навстречу. Будь во мне хоть на капельку меньше выдержки, журналисты
– Принцесса, всё будет хорошо.
Алекс повторяет это, обнимая меня со спины. У меня не хватает сил, оттолкнуть его. Он весь день касался меня, брал за руку и шептал на ухо, задевая кожу.
Как долго я смогу сопротивляться? Достаточно лишь понимания, что это очередной уровень их игры?
Когда-то я была не против. Горела от каждого прикосновения, задыхалась между поцелуями. И, возможно, если бы мужчины появились сразу после моего побега, одной ночью всё не ограничилось.
Но они не приехали.
Не звонили.
Не искали.
История одной ночи закончилась пять лет назад. Я слишком взрослая, чтобы с разбега прыгать на одни и те же грабли.
– Алекс.
– Рина знает свою работу, ты не пострадаешь. Веришь, принцесса? – он снова это делает. Дурманит своим шепотом, пускает мурашки, когда оставляет короткий поцелуй за ухом. – Верь, мы всё исправим.
– Всё уляжется, красотка, - Сэм оказывается передо мной. Укладывает ладони на мои бёдра и смотрит прямо в глаза. При дневном свете его гетерохромия заметна ещё больше. Левый голубой, правый карий. И почему-то не могу отвести взгляда от его разноцветных глаз, хотя пора возмутиться и вырваться с двойных объятий. – Завтра начнём репетиции и съемки, чтобы не подрывать график.
– Хорошо.
Никто не двигается. Стоим, застыв. Я не могу понять себя, и мужчин тоже. Что у них в головах, какой будет следующий шаг. Зажата с двух сторон и ни капельки желания вырваться.
– Тебе не жарко в этом пиджаке? – интересуется Алекс с притворной заботой. Даже не услышав ответа, тянет вниз одежду. Касается оголённых рук, сжимает. – Так лучше.
– Не лучше.
– Как твои работодатели, заявляем, что чрезмерно закрытая одежда запрещена.
– Категорично запрещена.
Сэм присоединяется к игре. Ведёт ладонями выше, сжимает талию, очерчивая ребра. На автомате втягиваю живот, выгибаюсь, когда чьи-то пальцы касаются шеи.
Всего несколько движений, а во мне уже жар нарастает. Испепеляющий, жуткий. Который плавит стальные прутья, за которыми прятался мой личный демон.
– Юнна, - стук в двери отрезвляет. Словно холодный океан, который приводит чувства в норму. – Теймур с Марком приехали.
– Мне пора.
Вырываюсь, подхватывая сумку. Забываю о пиджаке и мужчинах, не оборачиваясь вылетаю из комнаты. Мне нужно бежать, пока я снова не натворила дел.
Бегу к сыну, к своему спасению.
Бегу от себя самой.
Только как долго мне позволят бегать?
Глава 21
– Мам, а можно к океану? – Марк крутится по набережной, вытирая следы от мороженного. – Пошли, а?
– Пошли.
Дважды повторять мне не нужно, сын уже сбегает вниз. Я скидываю туфли, шагая босиком. Песок горячий от июльского солнца. После обеда на пляже остаются только туристы, и их не очень много. Я постаралась найти самую дальнюю часть города, чтобы провести время с Марком подальше ото всех.