Любовь леди Эвелин
Шрифт:
Она знала, что будет не первой женщиной, поступившей подобным образом. Многие были вынуждены выходить замуж за мужчин, которых не любили, которых боялись, которые были намного старше своих спутниц жизни. Эвелин слышала, как женщинам удавалось в первую брачную ночь прикинуться девственницами. Случалось и такое.
Но она никогда не хотела такой участи для себя. Ей казалось, она нашла свою вторую половину в лице Рэндольфа. Возможно, она ошибалась?
«Не будь дурочкой, Эвелин», — прошептал внутренний голос. Несмотря на чувство
У нее не будет Рэндольфа. Не будет Джека. Старая дева Эвелин станет коротать век одна.
От этой мысли ей стало тяжело на сердце. Эвелин не собиралась оставаться в одиночестве. И несмотря на сильную любовь к отцу, хотела иметь собственный дом и семью. Она не желала еще десять лет провести, разбирая бесчисленные отцовские книги на библиотечных полках, каждый месяц устраивая обеды с судьями и покупая лечебные чаи.
Что же ей делать?
— Я его нашла, миледи!
Эвелин вернулась к действительности и увидела, что Джанет прижимает к груди две банки с чаем.
— Лорд Линдейл будет доволен. Этот чай облегчает состояние при расширенных венах, — продолжала Джанет, показывая Эвелин коробку, — а также помогает при запорах.
Эвелин с усилием улыбнулась, чувствуя, что ее лицо превратилось в маску.
— Отлично, Джанет. Давай заплатим и пойдем.
Эвелин сделала покупки и вышла из лавки. Как только дверь за ними закрылась, за спиной у нее раздался возглас. Кто-то громко назвал ее по имени.
Глава 30
— Эвелин!
Она обернулась и увидела Джорджину Гамильтон, машущую ей рукой. На ней было ярко-оранжевое платье и шляпка со страусовыми перьями, и когда она бросилась к Эвелин, перья закачались из стороны в сторону.
— Я так и думала, что это ты. Жаль, что не смогла прийти к нам на чай. У тебя все хорошо? — спросила Джорджина.
Эвелин поняла, что она имеет в виду недомогание, на которое она сослалась, чтобы не приходить к подруге.
— Мне уже намного лучше, спасибо. Надеюсь, вы приятно провели время?
— Меня обеспокоило твое письмо. Очень похоже на состояние моего дяди, который страдает туберкулезом. — Джорджина с тревогой взглянула на Джанет: — Доктор уже осматривал леди Эвелин?
Джанет перевела взгляд со своей госпожи на Джорджину. Ее карие глаза были широко распахнуты, она открыла было рот, чтобы ответить, но передумала.
Эвелин подхватила Джорджину под руку и отвела в сторону.
— Джанет легко расстроить. Сейчас со мной все в порядке, и мне жаль, что я напугала тебя. Лучше расскажи о себе. Твоя мать не отказалась от надежды выдать тебя замуж за Лукаса Кроуфорда?
Это сработало, и на лице Джорджины отразилось неудовольствие.
— Нет, мама пригласила его семью к нам в наш сельский
— Ах, Джорджина!
В ее глазах мелькнула надежда.
— Ты не хочешь поехать со мной в Сомерсетшир, Эвелин? Это было бы замечательно. Отец не будет возражать.
Эвелин охватила паника, и ей захотелось броситься бежать. В голове промелькнул образ виконта Гамильтона, пытавшегося вскрыть пол спальни в доме Бесс Уитфилд.
Спать под одной крышей с Гамильтоном! Это невозможно. Но страшнее всего то, что отец ее подруги был их главным подозреваемым в убийстве.
Как она может признаться в этом Джорджине?
Эвелин показала подруге банку с чаем.
— Прости, но я не могу оставить отца и поехать за город. В последнее время он себя неважно чувствует, и я не могу бросить его одного. Мне надо вернуться домой, он ждет, когда я принесу лечебный чай.
— Понимаю. Пожалуйста, передай лорду Линдейлу мои наилучшие пожелания. — Джорджина обняла подругу и села в экипаж с гербом Гамильтонов.
Эвелин направилась к Джанет. Ей было не по себе, словно вдруг в пасмурный день открылась старая рана. Ее мучило чувство вины.
Вины из-за того, чем они занимались недавно с Джеком. Из-за того, что она утаивала правду от Рэндольфа. Из-за того, как обошлась с Джорджиной.
Простое в ее жизни внезапно стало сложным. Эвелин пыталась защитить Рэндольфа от суда, пока не поймают настоящего убийцу, а потом собиралась выйти за него замуж. А теперь судьбы людей, которых она любила, могли быть разрушены, а все из-за ее безрассудства. Да и покой самой Эвелин был под угрозой.
В пятницу вечером в начале июня подошло время традиционного ужина с судьями. Отец Эвелин, лорды Ботуэлл и Барнс уютно устроились в гостиной с бокалами коньяка, оживленно обсуждая противоречивые хлебные законы, а Эвелин следила за приготовлением ужина. Она как раз выходила из кухни вместе с миссис Смит, когда раздался стук в дверь.
— Ходжес направился в кладовую за вином, — сказала миссис Смит и подошла к двери.
И хотя ее обширная фигура загородила дверной проем, Эвелин тут же узнала глубокий голос Джека Хардинга, который омыл ее, словно теплый весенний дождь.
После их встречи у него в кабинете он впервые пришел к ним в дом. Джек вошел в прихожую, и миссис Смит взяла его плащ. Он поблагодарил ее и улыбнулся. Лицо пожилой женщины озарилось улыбкой, и она сделала реверанс. При виде Эвелин улыбка на его бронзовом лице стала еще шире.
Высокий и хорошо сложенный, он двигался легко и грациозно в своем безупречно сшитом черном сюртуке с белой рубашкой.
— Прошу прощения, леди Эвелин. Судебное заседание длилось дольше, чем я предполагал. Надеюсь, я не сильно опоздал?