Любовь на полставки
Шрифт:
— Маргарита Сергеевна, вас не было так долго…
Рита кидает целый ворох бумаг на стол помощницы, пытаясь перевести дух перед тем, как объяснить, какой ад их ждет ближайшие года полтора.
— Эти технические задания надо перебрать, — усаживаясь на свое кресло, говорит хозяйка кабинета.
— Важные и объемные — мне на стол. Но не более пяти штук, больше проектов я не выполню.
— Поняла. Остальное распределю между сотрудниками, — отвечает девушка, раскрывая первую папку.
— Себе возьми два любых объекта, кажется… кажется там был коттедж. Его тоже. Это не должно быть особенно сложным.
Все-таки
— Будешь спрашивать, если возникнут вопросы, — говорит она ассистентке вдогонку, уже приступая к исследованию актуальной нормативной базы по конструированию самых разных зданий: и бизнес-центров, и стоянок, и ресторанов, и всего остального, что там вздумал возвести Ильдар Осипович на свои кровно нажитые.
Алина работает тихо, привычно молчит, благоразумно опасаясь нарваться на замечание или грубость. Бывало и такое. Первую пару дней после ее появления помощница пыталась завести разговор о погоде или любви к кофе, и заметно огорчилась, получив выговор. Она выглядит открытой и общительной девушкой, но негласно установленные правила сносит весьма стойко.
В том году Рита имела удовольствие работать с четырьмя предшественницами Алины. Вкупе с абсолютным нежеланием разбираться в сложных нескончаемых расчетах, помощницам не особенно претило сидеть один на один с угрюмой директоршей, что пряталась в ворохе чертежей, как гадюка в валежнике, так еще и вынуждала ассистентку ей в этом вторить.
Алина не была способнее тех, кто сидел за ее столом до нее. Но эта особа старалась работать хорошо и спокойно относилась к вспышкам гнева Риты, а значит уже с лихвой ей подходила.
Остальному начальница была готова обучить ее сама.
Так в безмолвии, слегка разбавляемом шуршанием бумаги и глухому скрежету карандаша, продит еще один рабочий день. Маргарите Сергеевне об этом напоминает Алина, собираясь уходить, так как на часах уже минуло шесть. А Рита, разумеется, остается доделать то, что наметила для себя. Домой спешить все равно не к кому.
Но все же одна мысль отвлекает ее от рутинного занятия, когда ассистентка оставляет девушку в офисе одну, и задумчивые глаза начаьницы снова устремляются на дивные ярко-бордовые цветы с желтой сердцевинкой на низком подоконнике. Было немного странно, что Алина не забрала букет, который Саша подарил ей, с собой. Она ведь не могла забыть его?
А что если…
«Нет, разумеется он не купил бы эти цветы для меня», — в этом Рита просто уверена.
— Надо выбросить их к чертовой матери, чтобы не отвлекали! — раздраженно решает она вслух, однако замирает, когда подходит к вазе вплотную. — Это что… маргаритки?.. Он, видимо, издевается.
Перед выходом Рита меняет воду в вазе на более свежую и даже незаметно для себя старается запомнить сладкий тонкий аромат. А зачем она это делает — старается не думать.
***
Дорога домой — одновременно самое приятное и ненавистное время для одинокой девушки, которая до смерти устала на работе, но в своем жилище неизбежно столкнется с давящей пустотой комнат. Рита всегда ждет пятницы,
Плавно перетекающие мысли о том, что она будет делать завтра, и что купить поужинать навынос, выбивает из ее неспокойной головы до боли знакомый рев мотоцикла, коим управляет один конкретный человек. И на этот звук у Риты уже рефлекторно выработался панический ужас.
Опять племянник босса ошивается у офиса в столь поздний час. Чего он тут все время катается?! Здесь не самая хорошая дорога и, вообще, совершенно не обязательно подъезжать к ней всякий раз, когда Рита проходит мимо…
Парень подлетает так близко еще до того, как окончательно остановится, что девушка ожидаемо шарахается в сторону, чувствуя предательский треск каблука на правой ноге.
— Маргарита Сергеевна!
Мотоциклетный шлем небрежно стягивают две широкие ладони в черных кожаных перчатках. То, как он стоит, слегка приподнявшись над своим железным конем, бедрами придерживая руль, по-настоящему сводит с ума, но как только взгляд поднимается на лицо Саши — Рита больше не может смотреть ни на что другое.
Глава 3. Часть 2.
— Здравствуй… — говорит она парню совершенно машинально.
Девушка понимает, что уже не злится ни за сломанный каблук, ни за букет, подаренный Алине. Все, что ее сейчас волнует — осознание того, как хорошо кожаная мотоциклетная куртка сочетается с черными чуть растрепанными волосами юноши. Пара прядей торчат на самой макушке и их очень хочется пригладить рукой, но, разумеется, Рита пока в состоянии сдерживать себя.
— Прекрасно выглядите сегодня, — говорит Саша, разглядывая собеседницу в ответ.
Несмотря на приятное тепло, окутавшее сердце, Рита запрещает себе принять такой заезженный комплемент. Осталось же у нее хоть капля былого достоинства?!
— Сегодня? А обычно как я выгляжу? — разворачиваясь, чтобы продолжить свой путь, нарочито недовольно спрашивает она. Тяжело делать вид, что ей и вправду неприятно с ним разговаривать. Еще тяжелее — наступать на сломанный каблук, понимая, что он вот-вот отвалится, а ее и без того тоскливый офисный образ станет еще печальнее.
— Хотели бы вы, чтобы я начал вас расхваливать? — смеется Саша, начиная следовать прямо за ней, и, пользуясь плачевным состоянием обуви Риты, почти сразу нагоняет, толкая мотоцикл за ручки впереди себя, а сам спокойно следует рядом прямо по проезжей части.
— Я бы хотела, чтобы кто-то вроде тебя сейчас оставил меня в покое. Я устала и хочу домой.
Ей даже не нужно делать вид, что это правда. Еще чуть-чуть — и она просто упадет на ближайшую лавку и уснет.
— А как на счет того, чтобы кто-то (вроде меня) подвез вас до дома в таком случае? — заискивающе заглядывает Саша девушке прямо в лицо, и порыв смущенно отвернуться действительно силен. Но Рита не только стоически переносит эти знаки внимания, но и в состоянии презрительно усмехнуться, глазами указывая на мотоцикл: