Любовь на троих
Шрифт:
Стараясь не шуметь, поползла к краю кровати, отмечая - я тоже голая! Удивилась: ничего, кроме головы, не болит.
Опухшие губы я не считаю. Целовалась я вчера до, после и во время каждого танца Интересно, сколько помады досталось хитрым братцам? Учитывая, что поправляла макияж я после каждого танца. Из принципа!
Ром шевельнулся, и поймал меня за лодыжку:
– Доброе утро!
– не открывая глаз, он притянул меня к себе, уложил поудобнее и с чувством поцеловал.
– Как спалось?
– Не помню, - буркнула я.
–
И уже сползая с этого искусителя, поинтересовалась:
– А вообще, что ты тут делаешь?
Ром зевнул, потянулся, демонстрируя мне великолепные мышцы и ровный загар. Неспешно улыбаясь, ответил:
– Вик боялся - тебе ночью станет плохо.
– А чего сам не остался?
– Я быстро присела. Закуталась в обнаруженный у кровати халат, прячась за кровать от восторженного голубого взора.
– Он не хотел тебя смущать, вот и оставил утешителя.
– Утешителя?
– мочевой пузырь давило невыносимо, но и разобраться в ситуации требовалось.
– А ты не помнишь?
– Нет! Ой, подожди, не рассказывай!
– я все-таки сбежала в ванну. Глянув на себя в зеркало, удивилась - выглядела вполне терпимо. Разве что умыться нужно, ну и душ неплохо принять, пахнет от меня неаппетитно.
Пока умывалась, в ванную пришел Ром. Подмигнул мне и скрылся в кабинке туалета. Вышел и занял соседнюю раковину. А я еще удивлялась, зачем их две?
– Так что я вчера такого натворила, что мне понадобился утешитель?
– Да почти ничего, - вздохнул Ром.
– Только напилась до зеленых белочек и принялась Вику на ушко рассказывать жуткие истории из своей жизни. Его проняло и, когда мы приехали, он попросил меня присмотреть ночью за тобой. Мало ли...
– Истории? Из моей жизни? Все, больше не пью! Эх, разве можно со мной так шутить?
Ром был на удивление серьезен.
И тут в голову ударила следующая мысль:
– Ром, но почему напилась? Ведь я пила только газировку?
– Ну-у, - парень почесал в затылке и схватил зубную щетку в упаковке.
– На самом деле ты пила водку с тоником. Не думал я, что это будет так... откровенно.
– Что?
– Во мне боролись ярость, обида и смех: - Скажи, я случайно не поведала вам душещипательную историю о красных трусиках в белый горошек?
– О тех, которые стали малы и хранятся до сих пор в шкафу у бабушки?
Ром подмигнул мне, ухмыляясь, я, красная как помидор, сбежала в душ, Этот коварный тип заглянул туда минут через десять с предложением потереть спинку и получил струю воды в лицо. Отплевавшись, громко крикнул, что ждет меня за завтраком внизу и испарился.
К гардеробу я шла с тяжелым сердцем, в голове билось как колокол: «последний день», «последний день». С такими мыслями я вынула из гардероба строгую белую рубашку и длинную плиссированную юбку. Волосы уже подсохли и легко уложились в низкий строгий пучок. Чуть-чуть туши на ресницы, блеск для губ, и все, можно идти!
Внизу тихо
Но разве это Вик". Вместо застегнутого на все пуговицы юриста передо мной сидел спортивный мужчина в бежевой футболке и кремовых шортах до колен, он свободно смеялся, отпивал чай и подкалывал младшего братишку.
Пока я хлопала глазами на младших, из кресла поднялся Сан, и мое глупое либидо сделало кульбит: обтягивающая черная футболка подчеркивала его шикарную фигуру «мистер Вселенная». Серые глаза лучились смехом, а улыбка была чудо как хороша:
– Настя! Доброе утро! Садись, хочешь чаю?
– огромная рука потянулась к пустой чашке. И тут Вик запулил в Рома кренделек с сырным кремом. Тот ловко отбил его полотенцем прямо в чашку Сана. Коричневая жидкость плеснула, брызги полетели во все стороны. Я с ужасом уставилась на белую ткань блузки, по которой струился горячий чай, а потом, неожиданно разрыдавшись, убежала в сад.
Наревевшись и размазав по лицу все, что нарисовала утром, я отыскала знакомый фонтанчик и тщательно умылась. Здесь меня и нашел Вик.
– Настя, ты не обожглась?
– Нет, - Я уже успокоилась и вспомнила о неразобранной до сих пор сумке. Она так и валялась на дне роскошного гардероба.
– Ты вспомнила то, что случилось вчера?
– А что случилось вчера?
– Ты дозвонилась соседке, и она сказала, что твою маму увезли в больницу.
– Соседке?
– И тут вспомнила - я дозвонилась до соседки! Она плакала в трубку и говорила, что маму увезли в больницу. Сломанные ребра. Сотрясение мозга. Винтовой перелом руки. Отчим узнал, что я не приеду на лето.
Меня затрясло,
А Виктор как ни в нем ни бывало продолжал:
– Хорошо, что ты пожаловалась мне. Вот если бы узнал Сан, на одного отчима в твоей жизни стало бы меньше. А так... повисит этот дурак на букву «му» месяцок на растяжках, да и получит третью группу инвалидности. И все. А мог бы угодить в морг.
Я воспринимала его слова как фоновый шум, перед глазами стояла мама после очередной «беседы» с отчимом. Слезы застилали глаза
– Кто из вас отвезет меня в город?
– В город? Ты хочешь походить по магазинам?
Я подняла на него удивленные глаза и впервые обратилась по имени:
– Виктор, я думаю, вы уже поняли, что я не та девушка, которая вам нужна, и... Мне нужно к маме!
– Глупая, - он подхватил меня подмышки и заглянул прямо в глаза, которые я смущенно прятала, боясь снова расплакаться.
– Ты вчера подписала этот чертов контракт!
– Что?!
– Да, подписала при всех, еще в ресторане, и...
– тут Вик улыбнулся так широко и счастливо, что я едва не полезла к нему обниматься.
– Призналась в любви.