Любовь на все времена

Смолл Бертрис

— Интересно, — сказала она, задумчиво улыбаясь, — сколько мужей разрешают своим женам флиртовать?

— Не много. Они не доверяют своим женам так, как это делаю я.

Сейчас пришел черед их барке причаливать, и с помощью королевских лакеев они быстро сошли с лодки на маленькую каменную пристань и торопливо пошли вверх по лестнице к дворцу Гринвич. Ожидающие слуги сняли с них плащи, и Конн впервые увидел новое платье своей жены. Выражение удивления на его лице было таким забавным, что Эйден рассмеялась.

— Боже! — прошипел

он. — Ты оставляешь немного места для воображения, не так ли, милая?

— Это верх моды, милорд.

— Кто это говорит? — Он затащил ее в угол, где никто не мог слышать и видеть их.

— Мадам, — спокойно ответила Эйден. — Она сшила мне платье по указаниям твоей сестры, точно по ее указаниям. Я привезла их из дома и отдала мадам, когда она пришла два дня назад. Мадам говорит, что на Скай можно положиться в этом вопросе, и я поступила умно, послушавшись ее совета.

— Это платье явно неприлично! Если ты один раз глубоко вдохнешь, ты из него вывалишься. Ты едешь домой переодеваться, Эйден! Я не позволю любому придворному рассматривать твои груди! — Он схватил ее за руку, но она сердито вырвала ее.

— Платье точно соответствует моде. Оглянись по сторонам, Конн! Каждая женщина здесь одета в платье с таким же вырезом, если не ниже! Королева ожидает нас, и, кроме того, в Гринвуде у меня нет ничего другого, что бы можно было надеть. Вот главная причина, почему я сшила себе это платье. Мне кажется, ты ревнуешь, милорд. Это прекрасно!

Он заскрежетал зубами от досады. Все было совершенно так, как она говорила, и правда состояла в том, что он ревновал. Потом, заметив на ее лице удовольствие оттого, что он ревнует, он понял комичность ситуации и тихо засмеялся. Он был полностью готов снисходительно относиться к своей простоватой женушке, но она отнюдь не казалась простушкой в великолепном придворном платье, которое выставляло напоказ две самые лучшие части ее тела. Его снисходительность испарилась, когда он понял, что если он считает свою жену привлекательной, то и остальные подумают также.

— Проклятие, Эйден, неужели нельзя было пришить в этом месте немного кружев? — спросил он, пробежав пальцами по верхней части ее груди.

— Нет, — сказала она, решительно прекращая обсуждение, потом нежно добавила:

— Мы опоздаем, милорд.

Потерпев поражение, он взял ее за руку и повел по широкому коридору в приемную, куда должна была выйти королева, чтобы приветствовать всех своих гостей. Пока они шли среди придворных, несколько женщин окликнули Конна сладкими голосами, в которых звучала надежда.

— Конн О'Малли! Добро пожаловать! — Конн небрежно кивал. — Конн, дорогой! Как приятно видеть тебя! О, Конн! Мы так скучали по тебе!

— Вероятней всего, они скучали по твоему прекрасному члену, — подначила его Эйден, и он засмеялся над ее непочтительностью к придворным красавицам.

— Мое дорогое дитя, рада снова видеть тебя здесь. Прошу тебя представить меня

своему мужу, потому что я знаю его только в лицо. — Перед ними стояла Элизабет Клинтон.

Эйден вежливо присела, а Конн галантно поклонился графине Линкольн.

— Милорд, — сухо сказала Эйден, — позволь представить тебе ее светлость, графиню Линкольн, родственницей которой по линии матери я имею счастье являться. Мадам, это мой муж — Конн Сен-Мишель, лорд Блисс.

— Жаль, — сказала графиня, — что нам не удалось встретиться до того, как вы оставили двор, милорд. Присоединитесь ли вы к нам во время летней поездки? Через несколько дней мы уезжаем в Лонг-Медфорд.

— Увы нет, мадам, — вежливо ответил Конн. — Мы приехали ко двору только затем, чтобы поделиться с ее величеством некоторыми радостными известиями и поблагодарить ее за то, что она поженила нас. Потом мы должны вернуться в Перрок-Ройял. Сейчас особенно хорошо надо следить за здоровьем моей жены!

— Ах! — Элизабет Клинтон улыбнулась, понимая без слов, какими будут эти радостные новости. Ей было приятно, что ее молодая родственница наконец вышла замуж по любви. У молодого О'Малли была репутация необузданного человека, в чем она не сомневалась, но он был человеком принципиальным и в браке остепенился. Она понимала, что именно на это и надеялась королева после неприятностей прошлой зимы.

— Я рада за вас обоих, — сказала она, — и я знаю, что ее величество тоже будет рада. Ей не терпится увидеть, к чему привело ее сватовство, и думаю, что она будет довольна результатами. — Потом графиня Линкольн по-матерински обняла Эйден, поцеловав ее в обе щеки, и даже Конну подарила материнский поцелуй. — Большого счастья вам обоим, — сказала она и удалилась.

— Эйден! Дядя Конн! — К ним спешил молодой граф Линмут.

— Черт возьми, малыш! — сказал Конн. — Клянусь, ты подрос еще на фут! Как тебе это удалось со всей этой беготней здесь?

Робин Саутвуд усмехнулся.

— Я научился есть и спать на бегу, — сказал он небрежно. Потом пристально посмотрел на Эйден. — Вы счастливы, — заметил он.

— Очень счастлива, — ответила она. — Ваш дядя послушался вашего доброго совета и хорошо относится ко мне. Он даже признается, что любит меня.

Она улыбнулась покрасневшему графу Линмуту.

— Я надеюсь, он знает, что и вы любите его, и что вы не сводили с него глаз с того вечера, когда впервые появились при дворе?

— Ого, это еще что? — Конн неожиданно заинтересовался.

Сейчас настала очередь Эйден краснеть, и Робин понял, что допустил ошибку.

— Робин, ваш дядя, — сказала Эйден, делая попытку взять ситуацию в свои руки, — хорошо знает, что я люблю его.

— Но я хочу послушать о том, как ты не сводила с меня глаз, — подколол ее Конн.

— Сэр! — Она погрозила ему своей маленькой муфтой. — Неужели мне нельзя иметь своих секретов? Он обнял ее и быстро поцеловал в щеку.