Любовь небесного цвета
Шрифт:
Во-вторых, среди родственников гомосексуалов по материнской линии процент людей, которые вообще не вступали в брак или чьи браки остались бесплодными, или у которых были самопроизвольные аборты, выкидыши и мертворождения, значительно выше, чем среди родни по отцовской линии. Хотя эти факты не обязательно имеют генетическую природу (психологический климат в семье может передаваться из поколения в поколение), влияние наследственности кажется весьма вероятным.
В-третьих, у монозиготных (то есть появившихся из одной яцеклетки, однояйцевых) близнецов совпадение по гомосексуальности значительно выше, чем дизиготных (по данным М. Бейли, 52 % против 22 % у мужчин и 48 % против 16 %
В-четвертых, в материнском поколении гомосексуальных мужчин и женщин статистически нормальное соотношение потомков мужского и женского пола нарушено и очень близко к тому, которое наблюдается у отцов, страдающих одним из известных генетических нарушений мужской X хромосомы (так называемый маркер Xq28).
Изучая ДНК группы гомосексуалов и их ближайших родственников, американский биохимик Дин Хеймер в 1993 г. обнаружил, что из 40 обследованных пар гомосексуальных братьев 33 имеют в Xq28 один и тот же ряд из пяти маркеров (вероятность случайного совпадения меньше одного процента). Пресса стала писать, что открыт «ген гомосексуальности» и наука вскоре сможет точно определять и, возможно, корректировать соответствующий генетический код. Однако сам Д. Хеймер подчеркивал, что открыт не ген гомосексуальности, а только одно переходное звено между гомосексуальностью и частью одной хромосомы. Локализовать среди 5 миллионов расположенных здесь базовых пар ДНК отдельный ген так же трудно, как найти в большом городе человека, обойдя двести квартир. Вполне возможно, что человека делает гомо- или гетеросексуалом не один, а сто различных генов, плюс тысяча разных форм индивидуального опыта. По предположению Д. Хеймера, только одна десятая мужчин, считающих себя гомосексуалами, является носительницей соответствующего гена. Канадские ученые, повторившие исследование Д. Хеймера, вообще не нашли обнаруженной им закономерности.
Короче говоря, генетика обогащает наши представления о природе и детерминантах однополой любви, но отнюдь не является универсальной отмычкой ко всем дверям. Новейшие исследования обнаруживают между гомо- и гетеросексуалами (как и между мужчинами и женщинами) некоторые различия в строении рук (длине пальцев), внутреннего уха и расстояния между глазами, причем в формировании соответствующих маркеров задействовано свыше 85 разных генов. Однако эти различия являются очень небольшими, тонкими, никакого практического значения, например, для «опознания» гомосексуала, они не имеют. Каких-либо заключений психологического порядка — об особенностях характера или психики гомосексуалов — вывести из них также невозможно. Эти статистические корреляции представляют для ученых только теоретический интерес.
Хотя исключительная гомосексуальность, очевидно, имеет природные предпосылки, их взаимосвязь остается гипотетической. Природа задает предрасположенность, склонность к той или иной сексуальной ориентации, но как именно эта склонность проявится и что из нее разовьется, зависит от среды и жизненного опыта индивида. Современная сексология предпочитает говорить не о едином, одинаковом у всех гомосексуализме, а о многообразных гомосексуальностях. Между прочим, и о человеческой сексуальности вообще сегодня тоже говорят не в единственном, а во множественном числе, как бы странно это ни звучало.
Гомо-, гетеро- или би?
Все люди — евреи, только не все об этом знают.
Безумие — понятие достаточно зыбкое, и люди мещанского склада произвольно орудуют им, руководствуясь сомнительными критериями. Границу разумного они проводят
О сложности и многообразии сексуального поведения и мотивации говорят и науки о поведении. Важную роль здесь играют сексологические опросы.
Родоначальник статистических исследований сексуального поведения американский энтомолог Альфред Кинзи (1894–1956) с группой сотрудников еще в конце 1940-х — начале 1950-х годов обобщил данные о сексуальности опрошенных 20 тысяч американцев.
Статистика А. Кинзи ошеломила Америку. Оказалось, что:
48 % опрошенных мужчин имели в своем жизненном опыте хотя бы один гомосексуальный контакт, причем 37 % из них испытали при этом оргазм (семяизвержение);
25 % мужчин имели между 16 и 55 годами несколько гомосексуальных контактов;
18 % имели в течение по крайней мере трех лет одинаковое число гомо- и гетеросексуальных контактов;
10 % вели исключительно гомосексуальную жизнь не менее трех лет;
а 4 % — всю жизнь.
Из опрошенных женщин 25 % признали, что хотя бы однажды испытывали эротические чувства к другим женщинам;
19 % имели до 40 лет хотя бы один гомосексуальный контакт, в том числе 13 % — с оргазмом;
исключительно гомосексуальную жизнь вели 1 % женщин.
Данные А. Кинзи располагались по двум шестибалльным шкалам. Первая шкала фиксировала сексуальное поведение (гомо/гетеросексуальность): на одном ее полюсе стояли исключительно гетеросексуальные индивиды, не имевшие в течение жизни ни одного гомосексуального контакта (0), на другом — исключительно гомосексуальные, не имевшие никакого гетеросексуального опыта (6), а посредине — те, кто имел, в разных пропорциях, как гетеро-, так и гомосексуальные контакты. Вторая шкала точно таким же образом измеряла эротические чувства (гомо/гетероэротизм) испытуемых (к кому они испытывали эротическое влечение).
Людям было, о чем задуматься. Во-первых, гомосексуальные отношения и гомоэротические чувства оказались значительно более массовыми, чем было принято думать. Во-вторых, сексуальное поведение и эротические чувства очень часто не совпадают, человек хочет одного, а делает другое, причем его желания и поведение могут быть неодинаковыми на разных стадиях его жизненного пути. В-третьих, между гомо- и гетеросексуальностью не обнаружилось «китайской стены», это не разные сущности, а полюсы одного и того же континуума, так что разных индивидов можно сравнивать по степени их гетеро/гомосексуальности, а чувства и поведение одного и того же человека сплошь и рядом противоречивы, неоднозначны.
Это вызвало жаркие споры о том, что считать «нормой» сексуального поведения и где же находится граница между количественными вариациями, в пределах подразумеваемой нормы, качественными отклонениями, девиациями, с которыми связаны какие-то социальные или психические проблемы, и опасными нарушениями, которые в медицине принято называть патологией.
Отчеты А. Кинзи способствовали «нормализации» гомосексуальности в обыденном сознании: если так поступают многие, значит это не так страшно! Но статистическая распространенность какого-то явления вовсе не доказывает его «правильности». В каждом обществе есть преступность, уничтожить ее невозможно. Значит ли это, что общество должно отказаться от борьбы с ней, которая только и вводит преступность в определенные рамки?