Любовь — опасная игра
Шрифт:
А завтра утром, когда вместе с ночью уйдет в небытие сказка чувственности, рассказанная их телами, он уйдет прочь. Навсегда. И никогда не вернется.
За все хорошее в жизни надо платить. Этот урок мудрости он когда-то прекрасно усвоил. И минутная слабость всегда оборачивается болью и угрызениями совести.
Нужно уходить прямо сейчас.
Но сделать это было не так-то легко. Ланс просто пьянел, чувствуя, как она дрожит в его руках, как страстно отвечает на поцелуи.
Он запрокинул голову назад и набрал в легкие побольше
Нет, после всего, что произошло между ними, он не может вот так развернуться и уйти. Они должны поговорить.
Он провел пальцами по; ее шелковистым щекам, коснулся губ.
— Не знаю, что на меня нашло... — начал Ланс.
— Ну, теперь уже поздновато для извинений, — колокольчиком прозвенел голос Мелани. Она прикоснулась тоненькими пальчиками к его лицу, поглаживая решительный подбородок и чувственные губы. — А что, вы, мужчины, всегда так резко переходите от слов к делу?
После этих слов в голову Ланса закралась мысль, что она вовсе на него не сердится. Это открытие потрясло его. Какой она все-таки оказалась удивительной женщиной!
Но стоило ему заглянуть ей в глаза, как перед ним открылась простая истина. Мелани — та женщина, которая нужна ему больше всего на свете. Однако прежние разочарования снова остро кольнули душу, посеяв сомнения. Ведь и с Лорен он надеялся обрести долгожданное счастье, а в результате...
Сердце перестало бешено биться, а руки безвольно опустились. Теперь, когда понял, что Мелани ему небезразлична, он ни о чем уже не хотел думать. Между ними ничего не может быть. И не будет.
— То, что сейчас произошло... Я не должен был... — неуверенно начал Ланс.
Он быстро взглянул ей в лицо, надеясь встретить там раздражение и обиду. К этому он был готов и смог бы с этим справиться, но Мелани... Она выглядит разочарованной, а никак не обиженной.
— Извините, если сделал вам больно.
— Вы сделаете мне больно, если снова начнете извиняться. — Она подняла голову и заставила себя улыбнуться. — В конце концов, мы просто целовались. Вы меня не били, не унижали и не заставляли целовать вас, ведь так?
— Бил вас! — как эхо повторил Ланс. Какого черта, о чем она говорит?
Она энергично закивала головой.
Ну да. Вы что, не видели этот фильм с Ксрком Дугласом и Тони Кертисом? Он про викингов, которые после захвата новых земель убивали всех мужчин и забирали себе их жен. Ну, вспомнили?
Ланс невольно улыбнулся. Ему нравилось, когда она вот так над ним подтрунивала.
— Нет, дело не в этом. Я вообще не собирался вас целовать.
Глаза Мелани сузились, подбородок поднялся еще выше.
— Что-то еще? — спросила она, только теперь начиная понимать, что, возможно, допустила ошибку. И тут она словно
Вот теперь она действительно выглядела разочарованной, и Ланс решил, что должен сказать ей правду.
— Одна пожилая женщина... Она умерла при пожаре.
Он не женат! — пронеслось в голове Мелани. Но какое отношение имеет та женщина к тому, что происходит сейчас между ними?
— Я ничего не понимаю.
Ланс, вообще-то, не хотел ей об этом рассказывать, вполне достаточно того, что он сам не может по ночам спать спокойно. Вот уже два года ему снится один и тот же кошмар. Крики о помощи, беспощадный, пожирающий все на своем пути огонь, руки женщины, тянущиеся к нему...
— Она умерла, надеясь, что я ее спасу. — Лансу до сих пор было не по себе от сознания собственной беспомощности. — А я не смог.
— Так вот откуда у вас шрам?
Ланс посмотрел на нее в недоумении. Неужели она видит сквозь одежду? Ведь он до сегодняшнего вечера ничего ей не рассказывал.
— Помните, вы сняли пиджак, чтобы помочь мне перетащить коробки? Вот тогда я и заметила. Когда это произошло?
— Два года назад, — прошептал Ланс. — Шрам до конца жизни будет напоминать мне об этом пожаре.
— Так что там произошло? — Мелани положила руки ему на плечи и не сводила глаз с его измученного лица.
Почему он сейчас все это ей рассказывает? Ведь его единственное желание — вычеркнуть тот страшный день из памяти, забыть раз и навсегда. Не дай Бог пережить такое еще кому-нибудь.
— Дом был весь в огне. У меня не хватило времени ее найти. Она погибла. Вот и все.
Мелани видела в его глазах злость и обиду. Но злился он не на нее, а на самого себя.
— Нет, не все, — мягко сказала она. — Нельзя так мучиться, Ланс. Вы должны простить себя.
— Это было бы слишком просто. — С этими словами Ланс развернулся и пошел к машине.
— Нет, — донесся до него ее голос. — Это самое трудное.
Ланс ничего не ответил, сел в машину и повернул ключ.
А Мелани стояла и смотрела вслед его автомобилю, пока тот не скрылся из виду.
Джойс уже пятнадцать минут терпеливо ждала от Мелани рассказа о вчерашнем свидании. Но та словно воды в рот набрала. Решив, что надо брать инициативу в свои руки, Джойс наконец спросила:
— Ну, как все прошло?
Мелани думала о Лансе всю ночь. Она изо всех сил пыталась представить, что значит пережить смерть человека, чья жизнь напрямую зависела от твоих действий. И не могла. Что, в конце концов, она знала об этом? Ведь в ее спокойной жизни не было таких потрясений.
Размышляя об этом, Мелани механически заносила номера счетов в бухгалтерскую книгу. Магазин должен был открыться через пятнадцать минут.
— До последнего момента все шло как нельзя лучше.
Джойс никак не могла понять настроение Мелани.