Любовь Орлова
Шрифт:
Получилось так – неожиданно что-то вспомнив, она сказала: «Я сейчас вернусь» и стремительно удалилась. Сначала думали, что Любовь Петровна опять пошла помочь кому-то из жаждущих уехать. Между тем ее нет и нет, состав с минуты на минуту отправится, обычно невозмутимый Григорий Васильевич старается не показать свое волнение, но видно, что он уже близок к обмороку.
Вдруг она появляется и с сияющей улыбкой бросается к мужу:
– Не утерпела я. Уж очень понравилась мне эта шляпка.
Оказалось, накануне Любовь Петровна заприметила в витрине магазинчика на привокзальной площади оригинальную шляпку с пером и вуалеткой. Как назло, магазин
Дефицит билетов был настолько велик, что Орловой, Александрову и Тяпкиной пришлось ехать в жестком вагоне. С ними в отсеке находилась жена командира-пограничника с двумя маленькими детьми. Бедная женщина была совершенно ошарашена всем происходящим. Она рассказывала, что рано утром муж разбудил ее и велел срочно уезжать. Даже не оставалось времени толком одеть детей, и их завернули в одеяла. Пограничник усадил свое семейство в телегу, договорился с ее владельцем, что тот отвезет их на вокзал, а сам вернулся на заставу, где в любую минуту мог начаться бой. У этой женщины оставались на дорогу считаные копейки. Любовь Петровна захватила с собой большую корзину с продовольствием, которым щедро оделяла нуждающихся попутчиков. Большую часть провианта она отдала семье пограничника.
Ехали не без приключений. По пути несколько раз происходили бомбежки. Был случай, когда немецкий самолет обстрелял паровоз, после чего поезд не мог двигаться. Кое-как пассажиры общими усилиями откатили поврежденный паровоз в сторону, а на его место был прицеплен другой, маломощный. Когда доехали до взорванного моста, на другой берег реки пришлось перебираться на лодках. Пристроились в другой эшелон, там среди беженцев было много раненых. Любовь Петровна проявила завидную активность. Переходила из вагона в вагон, объясняла что к чему, наладив таким образом бесперебойную помощь раненым.
До Минска добирались три дня. Дальше было чуть проще.
Летом 1941-го обстановка в стране вообще и в Москве в частности была накалена до предела. Дважды в день, утром и вечером, люди приникали к черным тарелкам – радиоточкам (все приемники в первые дни войны было велено сдать), чтобы послушать зачитываемые чеканным левитановским голосом сводки «От Советского информбюро». Отходили мрачные, удрученно покачивали головами: немцы наступали с запада сразу по многим направлениям. Один за другим занимали города: Брест, Витебск, Оршу, Минск... В середине июля появилось и Смоленское направление – гитлеровцы шли на Москву.
Были не только сводки Совинформбюро – новости узнавали по слухам. Говорили, что наши армии попадали в окружение, и немцы добивали их на бывшей советской земле, в считаные дни ставшей их тылом; что катастрофически обстоят дела на Украине; что гитлеровцы намерены окружить и захватить Ленинград.
В те суровые дни голос Орловой иногда звучал по радио, правда, для зарубежных слушателей – она выступала на иновещании.
Киношникам вспоминалось, как лет восемь назад Б. 3. Шумяцкому понравилась картина ленинградских режиссеров А. Зархи и И. Хейфица «Моя родина» – про военный конфликт 1927 года на Китайско-Восточной железной дороге. Довольный Борис Захарович показал новый фильм Сталину, а реакция того была совершенно противоположна. Вождь рассердился: почему он не увидел мощной Красной армии, готовой вести победную войну на любой территории –
В кино можно показать что угодно. На деле все гораздо сложнее.
Через месяц после начала войны Москва начала подвергаться бомбежкам немецкой авиации. Пожары возникали во многих районах города, их подолгу не удавалось потушить. Бомбы уже рвались в непосредственной близости от Кремля—на площади Ногина, на Арбате. Одна из них попала в театр имени Вахтангова, от взрыва погиб прекрасный артист Василий Куза, немного не доживший до сорока. На предприятиях и в жилых домах организовывались добровольные пожарные посты.
Как и многие другие мужчины, Григорий Васильевич вошел в отряд противовоздушной обороны. Ночи напролет проводил на крыше дома в Глинищевском переулке. В августе во время одного из налетов его контузило взрывной волной, в результате он получил сильное повреждение позвоночника. Два дня отлеживался, после чего принялся за работу – в начале июля он вместе с главным редактором Центральной студии документальных фильмов М. Большинцовым, режиссерами М. Донским и А. Мачеретом был введен в редколлегию периодического боевого киносборника «Победа за нами», председателем которой был назначен В. Пудовкин.
Вся жизнь в стране перестраивалась на военный лад. Кино не могло составить исключения, необходимо было откликаться на насущные темы. В этом отношении киносборник очень удобен: он, во-первых, универсален – в каждую программу можно включать и художественные, и документальные, и мультипликационные сюжеты. Во-вторых, оперативен – короткометражки снимаются на всех киностудиях и требуют сравнительно малых затрат времени. А уж координирующий центр – редколлегия – может компоновать составные части в различных сочетаниях. При этом желательно использовать логически оправданный прием, дающий сборнику целостность. Иначе не будет должного эффекта – получится просто случайный набор произведений, пусть даже снятых отличными мастерами.
В качестве объединяющего элемента был сразу предложен конферанс – пускай на экране появится хорошо известный зрителям, любимый ими персонаж какого-либо фильма. Он должен комментировать происходящие события, предварять показ очередной короткометражки сборника. Ведущим первого номера стал Борис Чирков, вернее, Максим из популярной трилогии.
Второй – чисто мосфильмовский – и третий киносборники были сделаны иначе. Вместо ведущего между короткометражками помещались лозунговые тексты, завершавшие мысль предыдущего сюжета и настраивавшие зрителей на восприятие следующего. Это были немудреные сентенции, придуманные на скорую руку, типа:
Летят снаряды в небесную твердь. Несут нам победу, Гитлеру – смерть.Или:
Закон истории – неодолимая сила. Культуре – жизнь, фашизму – могила!Любовь Петровна сразу стала готовиться к съемкам в «Победе за нами». Героини Орловой в предыдущих фильмах представляли собой самое яркое олицетворение советской женщины, человека социалистической эпохи – красивого, активного, неунывающего, преодолевающего любые препятствия. Актриса сама сознавала, что она больше, чем кинозвезда, примадонна. По сути, она являлась символом страны, и зрители ждали ее появления на экране.