Любовь пирата
Шрифт:
— Буду честной, Беттина. Ты знаешь, я никогда не любила Андре, и жизнь с ним — словом, ты все понимаешь. Даже те теплые чувства, которые я питала к Андре, были уничтожены, когда он начал изводить меня упреками за то, что я не смогла родить сына. Конечно, его смерть потрясла меня, но я не скорбела и чувствовала только, что наконец освободилась.
— Как ужасно провести столько лет с человеком, которого не любишь!
— Мне было для чего жить, — возразила Жоссель. — Ты подарила мне счастье.
— Но ты еще молодая, мама, и можешь
— Сомневаюсь, родная, — улыбнулась Жоссель. — Теперь я богатая, очень богатая вдова. Никогда не думала, что у Андре столько денег. Я могу дать тебе все, что пожелаешь, загладить причиненную боль, дать радость за все годы, что ты провела вдали от меня. Но это означает, что теперь можно не выходить за графа де Ламбера, если не хочешь. Останемся пока здесь; и если поймешь, что любишь его, тогда, с моего благословения, иди под венец; если нет — мы уедем.
— Я так привыкла думать о Пьере как о будущем муже, что сейчас уже трудно отвыкнуть, — усмехнулась Беттина.
— Ну что ж, по крайней мере Андре не выбрал для тебя старика. Кроме того, граф красив.
— Это еще не означает, что он порядочный человек, — отозвалась Беттина, вспомнив, как хорош собой Тристан. — Но ты сказала, что мы можем здесь погостить. Мне нужно время, чтобы лучше узнать Пьера.
Они проговорили до самого ужина.
Почти все место в столовой занимал огромный полированный стол из красного дерева, накрытый на четверых. Высокий человек лет сорока с вьющимися черными волосами и темно-серыми глазами, сидевший на одном конце стола, при виде дам вежливо поднялся.
— Это мой гость, владелец судна, о котором мы говорили, Беттина, — сообщил Пьер. — Он остановился у меня в ожидании прихода своего корабля.
Мужчина низко поклонился.
— Дон Мигель де Бастида, мадемуазель. Какая честь…
— Бастида! — охнула Беттина. — Вы… вы тот, кого ищет Тристан!
Мужчина побледнел.
— Вы знаете этого человека?
— Да, к несчастью. Не могу я спросить, месье, из чистого любопытства: почему Тристан хочет убить вас?
— Я мог бы задать вам тот же вопрос, мадемуазель. Много лет разные люди сообщали о том, что некий молодой человек по имени Тристан разыскивает меня, но никто не мог сказать, по какой причине. Говорите, он желает меня убить?
— Случайно подслушала, как Тристан упомянул, будто ищет вас двенадцать лет и боится, что вы умрете прежде, чем он выполнит задуманное. Он… э… назвал вас убийцей.
— Убийцей? — рассмеялся дон Мигель. — Должно быть, он принимает меня за кого-то другого. Хотел бы я встретить этого Тристана. Не знаете, где он сейчас, мадемуазель?
— Я дала графу де Ламберу карту, на которой показан путь к убежищу Тристана — маленькому острову.
— Дон Мигель, думаю, что сейчас вряд ли уместно говорить на эту тему, — поспешно вмешался граф.
— Простите, Пьер. Вы, конечно, правы. Надеюсь, дамы извинят меня, не так часто доводится бывать в такой очаровательной
— Ничего, месье Бастида, — ответила Жоссель, обрадованная, что граф прервал беседу.
— Вы испанец, месье Бастида. Откуда так хорошо знаете французский? — поинтересовалась Беттина.
— Много раз бывал во Франции, и кроме того, у меня деловые знакомые и связи во французских колониях в Новом Свете. Знать язык просто необходимо.
— Должна сказать, сеньор, вы прекрасно говорите!
Светский разговор о пустяках продолжался во время ужина и после, когда присутствующие удалились в гостиную. Дон Мигель де Бастида оказался обаятельным человеком и, похоже, был очарован Жоссель.
Беттина заметила, что мать выглядит совсем по-другому, чем во Франции, — гораздо моложе, и красивее: шелковистые светлые волосы, заплетенные в косы, лежали тяжелой короной на голове, зеленое бархатное платье, под цвет глаз, открывало белые нежные плечи, Граф де Ламбер явно был не в своей тарелке. Беттина дважды заметила обеспокоенное выражение на лице жениха, но граф старательно улыбался каждый раз, когда ловил ее взгляд. Красивый мужчина, хотя до Тристана ему далеко. Даже шрам на щеке не портил пирата… Но почему она постоянно думает о Тристане?
Становилось поздно, и Беттина, извинившись, попросила разрешения удалиться. Она не очень устала, но хотела побыть в одиночестве. Пьер настоял на том, чтобы проводить ее в спальню, но когда они добрались до комнаты, вошел вместе с Беттиной и плотно прикрыл дверь.
— Вам здесь нравится? — спросил он.
— О да, ваш дом очень красив, по крайней мере то, что я успела увидеть.
— Когда я решил жениться, полностью обставил его заново. Завтра увидите остальные комнаты. Ах, Беттина, я так долго ждал вас!
Неожиданно он повернул ее к себе, сжал в объятиях, накрыл рот жесткими требовательными губами.
— Пожалуйста, Пьер, уже поздно…
— Не прогоняй меня, Беттина, — перебил граф, не отпуская ее. — Мы все равно скоро поженимся, и… и я так хочу тебя.
— Пьер! — охнула Беттина, отталкивая его. Лицо графа искривила злобная, почти жестокая гримаса.
— Не могу вынести мысли, что он взял тебя первым! Но тут же лоб его разгладился, и, умоляюще улыбнувшись, Пьер прошептал:
— Пожалуйста, Беттина: я буду нежнее, заставлю забыть этого… Тристана.
Беттину потрясло и рассердило поведение Пьера. Как он посмел подумать, что она отдастся ему до свадьбы?
— Значит, вы тоже намереваетесь изнасиловать меня? — уничтожающе процедила она.
— Конечно, нет.
— Тогда оставьте эту комнату, Пьер. Повторяю, уже поздно, и я устала.
— Простите меня, Беттина. У вас был тяжелый день, а я думаю только о себе.
Девушка позволила ему поцеловать себя еще раз, только после этого Пьер ушел.
Глава 24