Любовь плохой женщины
Шрифт:
— Сейчас должен ходить Симус, — сказала Тина. Она стояла за спиной у Саймона, облокотившись о его плечо, и следила за игрой. Каждые несколько минут она протягивала руку к столу и длинным ногтем цвета фуксии передвигала буквы мужа, составляя то или иное неприличное словечко, или шептала ему в ухо нечто такое, что вызывало его самодовольную ухмылку. Было похоже, что сегодня утром Тина вымыла голову: ее волосы были очень пышными и благоухали тем, что парикмахеры называют «средства». Когда она рукой или движением головы откидывала волосы, они противно шелестели. В комнате стоял густой смешанный запах кондиционеров, бальзамов и лаков.
— Нет, не я, — сказал Симус, —
— Я только что походила.
— Сосредоточьтесь, пожалуйста! — рявкнула на них Пэтти. — Тина, будь так добра, раз уж ты все равно стоишь, сходи на кухню и принеси нам чего-нибудь выпить. Майк скоро привезет обед.
— Что такое «Беллини»? — спросила Элли.
— Ничего неприличного, насколько мне известно, — ответил Саймон.
— Нет, я не в этом смысле… Мне просто было интересно.
— Свежевыжатый сок белых персиков и шампанское… или что-то в этом роде, — проинформировала Пэтти. У Элли сложилось впечатление, что второй половиной фразы Пэтти попыталась скрыть свою осведомленность в этом вопросе.
С осязаемой враждебностью компания сконцентрировалась на игре. Впервые Элли не испытывала удовольствия при мысли о вине. Две недели, проведенные здесь, пресытили ее. И к тому же ее посетило дурное предчувствие: если она сейчас так красиво, так убедительно выиграет, то проигравшие воспримут это крайне тяжело и обозлятся на нее, как черти.
— Интересно, как пишется слово «goolies» [50] , — пробормотал Симус.
— Во всяком случае, не так, — сообщила ему Тина. Проходя у него за спиной, она провела пальцем по его плечам, щипнула его за ухо и заодно заглянула в его буквы. Выходя из комнаты, она щелкнула выключателем. Люстра залила компанию своей индифферентностью, не осветив ничего нового и не добавив радости.
Казалось, что дом бросило в холодный пот: к чему ни притронешься, все было влажным на ощупь. Игроки слушали в недружелюбном молчании, как Тина открыла, а потом закрыла холодильник. Элли увидела на мгновение прохладные полки, скучный натюрморт из объедков, остатки двухнедельного чревоугодия: сыр, помидоры, вялые листья салаты, может, тюбик соуса.
50
Мужские половые органы (вульг., англ.).
— Захлопни дверь посильнее! — крикнула Пэтти.
Все услышали, как дверь холодильника снова открылась, а потом резко, со стуком закрылась. Зазвенели выставляемые на поднос стаканы.
— И захвати оливки, — вспомнила Пэтти.
— Захвати оливки, пожалуйста, — невозмутимо поправила ее Тина.
— Да, оливки и еще те соленые крекеры. Пожалуйста. Ну же, Хикс, ходи, мы уже устали тебя ждать. — Пэтти хрустнула пальцами. — Или поменяй буквы, если с этими ничего не сложить.
— И с этими можно кое-что сложить, — заверила всех Тина, вернувшаяся из кухни. Улыбающаяся, развязная, с блестящим подносом, она процокала каблуками по каменному полу. — У него получается пара слов.
— Эй, послушай, Тина, может, тогда ты сыграешь за меня? Раз ты такая умная. — С правильными чертами, но невыразительное лицо Симуса, лишенное характерных штрихов, напоминало пустую стену, на которой оставила свой росчерк обида.
— Я не говорю, что я умная, Симус. Просто проходя мимо, я кое-что увидела. Свежий взгляд бывает полезен.
— Ну, тогда не говори мне, что ты тут увидела. Я сам справлюсь,
И все же было в Симусе что-то такое, что Пэтти просто выводило из себя.
— Нет, Тина, скажи ему, — попросила она. — А иначе мы завтра опоздаем на самолет.
— Хорошо. Вот смотри, Симус, из этих букв ты можешь составить «glues» [51] . А добавив «s» к слову «lag» [52] , ты получишь «slag» [53] , что наверняка стоит удвоения.
51
Клеить (англ.).
52
Отставание (англ.).
53
Шлак, мусор, а также распущенный человек (англ.).
— Разумеется, стоит, — великодушно подхватила Элли. Она сообразила, что, если ни Пэтти, ни Саймон не опередят ее, она сможет использовать « l»из тех букв, что выставит Симус.
Но тут Пэтти сказала:
— Что-то мне расхотелось играть, если честно.
— Да и мне тоже, — сказал Саймон. — Невероятно скучная игра.
— Если бы мне не мешали все время, — пробубнил Симус, — я бы думал гораздо быстрее.
— Ну так и думал бы, — отрезала Пэтти и спросила, обращаясь к Тине: — А там не оставалось орехов?
— Орехи! — воскликнул Саймон, отбрасывая свои буквы с недовольным видом. — Я мог бы поставить слово «орехи» [54] .
— Дурацкая игра, — пожаловалась Элли. — И кому в голову пришло предложить ее?
— Тебе! — дружно ответили остальные.
Она поднялась и стала потягиваться: подняла руки над головой, затем развела их в стороны.
— Пожалуй, — сообщила она, — я пойду подышу.
Подавленность Дэвида Гарви лишь частично объяснялась неинтересной компанией, в которой он оказался. Его плохое настроение, которому он не противился, как не противился любым другим своим настроениям, прихотям и идеям (ибо так он пережидал плохие времена, так он утешал себя), было вызвано мрачными мыслями. Едва замечая сырость и влагу, проникавшие сквозь белую рубашку, не осознавая, что надвигалась непогода, он неотрывно смотрел внутрь себя.
54
Игра слов: слово «орехи» в английском языке также означает «чокнутый».
С каждым прожитым годом его сексуальная привлекательность только возрастала. Ему не надо было смотреться в зеркало, чтобы узнать это. Женщины всех возрастов и видов — от плоскогрудых богатых наследниц, еще не окончивших колледж, до амбициозных грудастых блондинок одних с ним лет — обращали на него недвусмысленные взгляды и, фигурально выражаясь, терлись об него. Если он и смотрелся иногда в зеркало, то не потому, что нуждался в подтверждении своей неотразимости, а просто чтобы побаловать свое эго. Так что же так расстроило его, что так напугало?