Любовь по-английски
Шрифт:
Он приподнялся на локтях, грудь его покрылась испариной, и потянулся к моему виску. Он погладил меня по щеке, вытирая слезы - я даже не знала, что все еще плакала. Наши взгляды все еще были прикованы друг к другу, мы думали об одном.
Он мягко улыбнулся и недоверчиво усмехнулся. Он принялся водить по моему лицу пальцем, как будто пытался запомнить каждую черточку для скульптуры. Матео остановился на моих губах, а затем поцеловал меня, страсть еще не угасла между нами.
– Вот это настоящая сиеста, - сказал он тихо, словно мы были здесь не одни.
Я
– Эта сиеста мне намного больше нравится.
На мгновение солнце скрыла туча.
Его улыбка стала грустной, и он вздохнул.
– Я не могу позволить тебе уйти, Вера.
Вдруг я почувствовала всю тяжесть мира, нашего мира.
– Я не думаю, что мы сможем остаться здесь навсегда. У меня сессия с Лягушатником, то есть с Хосе Карлосом.
Он протянул руку и провел вниз по моей щеке, так нежно, как будто крыльями бабочки.
– Я не могу позволить тебе покинуть Испанию. Я не могу... не могу позволить тебе оставить меня.
– Он глубоко вздохнул и плотно поджал губы.
Я чувствовала, как разбивается мое сердце.
– Я хотела бы остаться...
– Тогда оставайся, - сказал он.
– Сделай выбор.
Я кинула на него удивленный взгляд.
– Но это невозможно.
– Ты все время говоришь, что это невозможно, - сказал он.
– Тебе не хватает веры. Ты веришь в звезды, но не в нас.
– Нет нас. Ты... черт побери, я не хочу больше ничего говорить.
– Я женат, знаю. Но...
– Нет, - вскрикнула я, и мои руки сжались в кулак.
– Я даже не хочу об этом говорить. Это меня убивает, Матео. Я даже не хочу об этом думать, потому что ничего из этого не выйдет. Я не могу остаться здесь. У меня нет денег. Я не могу позволить себе оставаться в этой стране столько, сколько захочу. Я должна ехать домой. Ты должен вернуться к семье. К своей дочери. К своей жене. В свою Вселенную.
Он нахмурился в замешательстве.
– Я говорил тебе, что мы создадим новую. И я хочу, чтобы ты была в ней. В центре.
В его глазах было столько веры в свои слова, столько осуждения, что это причиняло мне боль.
– И что ты предлагаешь?
– Я не знаю, - его голос был полон отчаяния.
– Я не знаю. Но... если бы ты осталась, мы что-нибудь придумали бы.
– Матео, - медленно произнесла я, чувствуя страх и безнадежность. Я не хотела бросать его, но и его любовницей я себя не представляла. Почему все так сложно? Матео говорил, что в настоящих отношениях не бывает просто? И у нас был полный пиздец в этом отношении.
Но Матео был охвачен страстью. Теперь он был полон жизни, к чему мы оба стремились все эти годы.
Он прислонился лбом к моему, нос к носу, и закрыл глаза.
– Ты принесла свет в мою жизнь. Когда ты уйдешь, останется лишь черная дыра внутри меня. Ты заберешь мое сердце с собой.
– Его дыхание углубилось, и он посмотрел мне в глаза.
– Вера, я люблю тебя.
Теперь я чувствовала, что потерялась в космосе. Я не могла ни о чем думать, только о его словах.
Он
– Я люблю тебя.
– Затем он поцеловал меня в лоб: долго, его губы были теплые и сладкие. Я хотела большего, у меня словно выросли крылья.
Но я не могла. Я отдышалась и сказала.
– Ты не можешь, - прохрипела я.
– Ты не знаешь меня.
Он улыбнулся.
– Я тебя знаю.
– Прошло мало времени.
– Я не оглядываюсь на время, - уверено сказал он.
– Если я говорю, что знаю, значит так и есть. Теперь я знаю, что такое любовь. И я люблю тебя. И я не представляю, как вернусь к той жизни, что была у меня прежде, потому что это была и не жизнь вовсе. А существование. Я просто проживал дни, чувствуя, как она проходит мимо меня.
– Он положил свою большую ладонь мне на сердце.
– Ты заставила меня не жить день ото дня. Ты заставила меня дорожить ими.
– И теперь мы оба должны отпустить это, - сказала я с такой убежденностью, какую только смогла в себя найти, хотя и чувствовала, как разбивается мое сердце от этих слов.
На его лице отразилась боль, и я поразилась этой несправедливости. Почему он не был свободен? Почему я не могла быть старше или он моложе, почему мы не могли встретиться с ним в другое время? Как бы было чертовски хорошо.
Было бы чертовски хорошо.
Я закрыла глаза и почувствовала, как снова подступили слезы.
– Тише, - сказал он мягко.
– Не плачь, или я тоже буду плакать.
Я старалась. Я пыталась сдерживать их. Но стоило подумать о будущем, и меня охватила тоска. Хлынули слезы. Я начала всхлипывать. Матео перевернулся и притянул меня к груди. Поцеловал меня в макушку и положил подбородок так, что я могла рыдать у него на шее и груди.
Он держал меня, ничего не говоря, просто позволяя мне выплакаться. Мы вот так лежали в траве, пока не высохли слезы. Мы знали, что, несмотря на все наши проблемы, нас ждали раздраженные англичане и испанцы на курорте.
Было тяжело уходить. Было тяжело одеваться и собираться прожить этот день, а потом следующий и следующий. Я, как и Матео, боялась этого.
Но мы должны были. Мы оба знали, что надо.
Он схватил меня за руку, и мы вместе двинулись с поля к курорту. Какая-то часть меня надеялась, что там что-то поменялось, и мы сможем побыть вместе чуть дольше сегодня. Но как только показались остальные, он отпустил мою руку.
Мы снова были по отдельности. Спрятав наши чувства.
Теперь это было тайной.
И у нас не было времени.
Глава 16
Остаток дня прошел как обычно, но было такое чувство, как будто вся моя жизнь изменилась. Я проживала этот день сессий, не слушая и не видя. Я снова и снова воспроизводила в голове этот образ: мы с ним на траве, он сверху и невероятно голубое небо за ним. Я все еще могла почувствовать его тяжесть, тепло между ног, ощутить его внутри себя. Я знала, что он имеет полное право быть у меня внутри, чтобы наша кожа соприкасалась.