Любовь по контракту
Шрифт:
— Прости, Марк, за ту боль, которую я тебе причинила. За разочарование, за унизительную ложь, за трусливый побег. Ты всегда думал обо мне лучше, чем я того заслуживаю.
Мой голос срывается и гаснет. Я старательно подавляю клокочущие рыдания, из последних сил сдерживаю эмоции. Здесь я не сорвусь, лишь дома позволю себе прокричаться.
Горячее прикосновение к локтю кажется настолько странным и несвоевременным, что я начинаю бояться за своё психическое здоровье. Неужели выдумываю то, чего не может быть?
Убираю ладони с лица, смотрю
— Сейчас ты на правильном пути. Я всегда знал, что ты выберешься из Святополья. Просто ошибся на два с половиной года.
Он дотрагивается до моих волос, улыбается краешком рта.
— Марк, я не знаю, как исправить то, что случилось. Я так скучала по тебе… Ты приходил ко мне во снах — и в них всё было, как раньше. Скажи, вещие ли это сны? Мы сможем забыть о том, что случилось, и начать всё с чистого листа?
Марк резко убирает руку, словно получил сильнейший ожог. Отрицательно качает головой, смотрит нам меня с испепеляющей горечью.
— Нет, Дина. Как раньше уже никогда не будет. Я ничего не забыл… Ты сильная и умная, ты добьёшься всего, о чём мечтала. Но наши пути не должны пересекаться.
— Но Марк, вдруг ещё не слишком поздно? Вдруг мы сможем?..
— Я ничего к тебе больше не чувствую, Дина, — глухо произносит он.
Смотрю вниз, на свои сцепленные в замок пальцы, чтобы скрыть дрожащие губы и выступившие на глазах слёзы. Слышу, как отодвигается стул напротив, знаю, что Марк собирается уйти, оставив за собой последнее слово.
— Прощай, Дин. И не нужно больше искать со мной встреч. Тем более вот таких полуслучайных, как сегодня.
Даже так? Внезапно к боли примешивается глухая злость. Он ничего не чувствует? А если я проверю?
Вскакиваю с места, делаю шаг навстречу Марку и, не дав себе возможности опомниться, сжимаю пальцами ворот его рубашки и отчаянно целую его в губы.
28
Я поступаю аморально: целую чужого жениха, совершенно не заботясь о том, что мы находимся в людном месте. Вдруг среди посетителей кофейни есть знакомые Марка или его подчинённые? А если кто-нибудь донесёт Насте, что её возлюбленный сначала долго разговаривал, а потом целовался с другой женщиной?
Но цель оправдывает средства. Сейчас меня волнует только одно — ответит ли Марк на мой эмоциональный порыв, поддастся ли своим чувствам, которые — я уверена! — никуда не делись. Он разочарован и опустошен, он не хочет опять рисковать, но по его взглядам, по случайным прикосновениям становится понятно, что огонь не угас до конца. Нужно лишь его разворошить.
Я приникаю к его губам, чувствуя давно забытый жар мужского тела. Оплетаю руками его шею, скребу ногтями по затылку. Прижимаюсь как можно теснее, совсем забыв о приличиях. Есть только он и моя слепая вера в благополучный исход поцелуя. Если Марк оттолкнёт меня или накричит, то он, безусловно, поступит правильно, но это будет означать крах моих самых смелых надежд.
Его
Обхватываю его нижнюю губу, слегка прикусываю. Провожу пальцами по гладковыбритой щеке. Я дрожу, готовая отступить.
Марк издаёт тяжёлый вздох, сдавливает моё лицо своими ладонями, а сам отстраняется, так и не ответив на поцелуй. Он заглядывает мне в глаза, и его синяя глубина становится тёмной, как море во время шторма.
Что сулит этот взгляд — расставание или новую надежду?
— Идём, — Марк берёт меня за руку и тащит на выход. Я плетусь за ним на подкашивающихся ногах, а в голове звенит пустота. Не хочу думать, хочу только чувствовать и верить.
Он подводит меня к незнакомой чёрной машине. Открывает дверь — и грубо толкает внутрь. Я падаю на переднее сиденье, скукоживаюсь в ожидании приговора.
Марк откидывается на кресле и закрывает глаза. Его скулы напряжены, грудь часто вздымается, словно он только что участвовал в марафоне и никак не может отдышаться. Я и сама жадно глотаю кислород, обескураженная происходящим. Думала — оттолкнёт или же ответит на поцелуй, а он в машину меня запихнул.
— Я тяжело переживал наше расставание, но когда всё же справился с болью, то понял, что больше не хочу подобного. Словно кинжал в сердце вставляют и каждый день проворачивают его, усиливая мучения… Я не собираюсь наступать на одни и те же грабли в третий раз, — он грустно усмехается. — Я женюсь через две недели. И ничто не должно этому помешать. Настя — прекрасная девушка, с ней мне хорошо и спокойно. Я доверяю ей, и это самое главное в отношениях. Тебе же, Дина, я не могу больше верить.
Я не согласна с его словами. Прекрасная девушка, с ней хорошо и спокойно — что за пресную чушь он городит? Я примерно то же самое думала о Вадиме, и чем всё закончилось? Полным разочарованием. Невозможно быть счастливым, когда выбираешь партнёра только разумом, а не душой и сердцем. Настя должна чувствовать холод с его стороны. Или она так сильно любит Марка, что готова терпеть невзаимность?
— Ты не прав, — твёрдо произношу я. — Доверие можно вернуть, если остались чувства. Я готова изо дня в день доказывать, что я изменилась, осознала свои ошибки и больше никогда не предам тебя.
— Не нужно ничего доказывать. Я давно отпустил тебя.
— Марк, ты не должен жениться на Насте. Не совершай ту же ошибку, что и я. Брак без любви обречён.
— Не сравнивай нас, — хмурится Марк. — Я уверен в том, что делаю.
— Я тоже была уверена…
— Дина, прекрати! — в его тоне сквозят приказные нотки, на скулах выступают желваки. — Ты сделала свой выбор, теперь я делаю свой. Сколько раз мне нужно повторить, что никаких чувств я к тебе не испытываю? Почему до тебя это не доходит?