Любовь по контракту
Шрифт:
Сдаваться я не собираюсь. На днях закончится испытательный срок, и я почти уверена, что Игорь Святославович возьмёт меня на работу. Поначалу он был злым и грубоватым, но постепенно смягчился что ли, в его глазах я вижу не только насмешку, но и одобрение, и даже намёк на уважение. Наверное, Марк приказал взять меня в помощницы, а мой босс не из тех, кто любит подчиняться. Решил, что я какая-то пустышка, вот и завалил непосильными задачами. До сих пор заваливает, но уже скорее по привычке.
Вытираю щёки тыльной стороной
После моего надрывного признания в любви мы больше не виделись. В офисе не пересекались, хотя я постоянно оглядывалась по сторонам, надеясь, что мы вновь столкнёмся в лифте или в кофейне. Наверное, так даже лучше — незачем понапрасну травить душу, смотреть на мужчину, которого люблю, но которого никогда не получу. Он свой выбор сделал.
Я ещё долго стою на балконе, всматриваясь в белый лунный диск и россыпь блестящих звёзд. Не хочу, но всё равно вспоминаю Марка. А ночью вижу его во сне.
***
В кофейне я беру сэндвич с индейкой, овощной салат и капучино. Есть особо не хочется, но организму требуются калории — сегодня я вряд ли освобожусь раньше десяти. Весёлая пятница, ничего не скажешь.
Взгляд невольно падает на столик, за которым когда-то сидел Марк, а я подошла к нему и просила прощения, а затем поцеловала. Ничего не изменили мои спонтанные действия. И тогда, и в лифте, и на улице после разговора с Вадимом — всё бесполезно.
Если бы Марк передумал жениться, он бы сообщил. Или Дашка бы позвонила.
Проверяю время — подруга опаздывает на десять минут. Не смертельно, конечно, но меня раздражает её непунктуальность.
— Привет! — визжит над ухом Даша.
Я обнимаю её, загоревшую и счастливую. Медовый месяц определённо пошёл Даше на пользу: она так и пышет здоровьем, молодостью и свежестью. Я на её фоне совсем бледной молью кажусь.
— Теперь я вижу, что начальник у тебя тот ещё козёл. Дин, ты вообще чем-то питаешься, кроме святого духа? — потрясённо спрашивает Даша.
— Да. Только что сэндвич уплела, — я пожимаю плечом и пытаюсь перевести наш разговор в более интересное русло. — Как свадебное путешествие? Рассказывай!
— Да подожди ты! Успеется, — Даша хмурит брови, внимательно изучая меня посерьёзневшим взглядом. — Что-то случилось? Ну, кроме работы?
— Нет, — поспешно отвечаю и для пущей убедительности усиленно мотаю головой. Мне на работу возвращаться надо, а если мы начнём разговаривать о Марке — боюсь, я снова разрыдаюсь. Тридцать месяцев из меня нельзя было выдавить ни слезинки, а теперь глаза часто на мокром месте. Проклятие какое-то!
— Дин, ты меня удивляешь, — всплескивает руками Даша. — Я думала, ты сейчас на седьмом небе от счастья, порхаешь на крыльях надежды.
— С чего вдруг?
— Ну из-за Марка.
Я морщусь и отвожу взгляд. Ноющая боль в сердце
— А что Марк? Всё кончено. Навсегда.
— Но почему? — глаза подруги округляются, в них застывает неподдельное изумление.
— Ты издеваешься? — возмущаюсь я. — Или шутишь так, я не пойму? Марк ведь женится завтра! Конечно, между нами всё кончено!
Даша хмурится ещё больше, а потом вдруг удивлённо произносит:
— Так ты ничего не знаешь? Настя отменила свадьбу ещё неделю назад. Они расстались с Марком.
Я вздрагиваю. К лицу приливает кровь, глаза перестают чётко видеть. Неужели это правда? Нет, не может быть! Опьяняющая радость смешивается с лютым недоверием, я облизываю пересохшие губы и во все глаза смотрю на Дашу. Почему она сказала только сейчас, если свадьбу отменили неделю назад? Я ничего не понимаю. Отказываюсь надеяться. До головокружения хочу поверить!
— Это точно?
— Да, Настя сама мне рассказала, — Даша с явной тревогой переводит взгляд с моего лица на мои дрожащие руки.
— Но почему ты молчала всю неделю?
— Дин, я сама только вчера узнала. Думала, ты в курсе, ведь всё из-за тебя случилось.
— В смысле?
— Настя призналась, что не готова жить с человеком, который любит другую девушку. Понятное дело, она имела в виду тебя. Вот я грешным делом и подумала, что вы с Марком уже сошлись или вот-вот сойдётесь. Ожидала увидеть тебя счастливой. А ты похудела, совсем на себя не похожа. Даже в браке с Вадиком ты получше выглядела…
— Спасибо за комплимент, — натужно усмехаюсь я.
Грудную клетку опаляет неконтролируемая надежда. Марк свободен! Всё ещё можно изменить, исправить, улучшить. У нас вся жизнь впереди, чтобы снова совпасть, только теперь уже навсегда.
И тут здравая мысль просачивается в затуманенный рассудок: я целую неделю находилась в неведении, потому что Марк не соизволил сказать об отмене свадьбы. Я умирала каждую проклятую секунду, плакала по ночам, видела его в чарующих снах, а потом просыпалась и хотела сдохнуть, потому что реальность казалась серой и убогой. Всё казалось серым и убогим без Марка.
Он мог избавить меня от этого бесконечного кошмара, но не избавил. Почему?
Я ведь знаю ответ. Не сказал, потому что отмена свадьбы ничего не меняет — Марк не простил меня.
Но он всё равно поступил бесчеловечно! Он же знает, что я люблю его. Он должен понимать, как больно мне было всю эту неделю!
— Даш, прости, мне нужно поговорить с Марком. Срочно.
— Может, ты остынешь для начала, а потом к нему пойдёшь? — пытается образумить меня лучшая подруга.
— Нет! Я целую неделю думала, что навсегда его потеряла, что он женится на Насте, что ничего уже не исправить. Я ему в любви призналась, а он... Сволочь бессердечная — вот, кто он!